Читаем Хроника Монтекассини. В 4 книгах полностью

38. Между тем, поскольку названный аббат, да и наш монастырь терпели немалые притеснения со стороны графов Аквинских, и ни уважение к проживавшим здесь слугам Божьим, ни почтение к самому святому отцу Бенедикту ни в коей мере не сдерживали их злобы, аббат наконец, вынужденный суровой необходимостью, призвал к себе из названных норманнов нескольких самых сильных и разместил их для защиты монастырских земель в крепости, которая называется Пиньятаро[, неподалёку от города Сан-Джермано]*; и они, пока был жив этот аббат, выполняли это весьма деятельно и честно. В эти же дни названный катепан Бойоан пожаловал в этот монастырь всё без исключения наследство и собственность Маральда, некоего жителя Трани, как в самом этом городе, так и вне его, где бы он ни владел чем-либо420. Итак, поскольку Капуанский князь был тайным сторонником Константинопольского императора Василия421, он велел между тем сделать золотые ключи и послал их ему, передавая тем самым под его власть как самого себя, так и город Капую, более того, всё княжество. [В это же время, в мае месяце, Неаполитанское море сделалось сладким с середины ночи до середины дня.]* Между тем названный Бойоан, прислав этому князю немалую сумму денег, просит, чтобы он, если на самом деле верен императору Василию, разрешил ему пройти для поимки Датто. Разрешение было дано, и этот катепан тут же с вооружённым войском прибыл к Гарильяно и, штурмуя башню, в которой обосновался не подозревавший ничего подобного Датто, в течение двух дней наконец взял её вместе со всеми, кто там находился. Норманнов же, которые там были, наш аббат многими просьбами выпросил у этого Бойоана, но Датто никоим образом не смог вырвать из его рук; тот был в оковах приведён в Бари и через несколько дней по приказу катепана зашит в мешок, как обычно поступают с убийцами близких родственников, и утоплен в море.

39. Августейшей памяти император Генрих, услышав обо всём этом, а именно, о вторжении греков, двурушничестве князя и, наконец, крайне жестоком убийстве Датто, и полагая, что, потеряв Апулию и княжество, он, если не поспешит, то потеряет в скором времени также Рим и тем самым, соответственно, всю Италию, поскольку Мел, дважды отправлявшийся к нему за горы по этой причине, уже умер422, решил, что медлить больше нельзя и в 1022 году от воплощения Господнего, собрав огромное войско со всего королевства, прибыл в Италию. При том, что сам он с большей частью войска двигался через Марку, архиепископа Поппо423 с 11 ООО вооружённых воинов он, как сообщают, отправил через область Марсику, а Пильгрима, архиепископа Кёльнского, с 20 ООО человек послал впереди себя через Рим для поимки князя и аббата. Ибо этого аббата вместе с его братом, князем, активно обвиняли перед императором в захвате и смерти Датто. Аббат, узнав об этом из сообщений друзей и чувствуя, что нигде не сможет быть в безопасности от лица такого величества424, хотя графы Марсики и сыновья Боррела обещали весьма охотно укрыть его у себя, поразмыслив и посоветовавшись с братом, решил дать место гневу [Божьему]425 и, желая бежать в Константинополь к императору, [пройдя через Сангр и Термоли]*, направился в Гидрунт426 с намерением выйти в море. Между тем блаженный Бенедикт, явившись в видении епископу этого города, сказал: «Иди и скажи аббату, чтобы он ни в коем случае не смел на этот раз выходить в море, ибо, если он это сделает, то без сомнения погибнет». Но тот, не придав веры такого рода видению, отважно вышел в море, но, чтобы подтвердить истинность авторитета запретившего ему это, по тайному промыслу и приговору Божьему потерпел кораблекрушение и утонул вместе со всеми спутниками427. Когда об этом сообщили императору, он, как передают, сказал: «Был ров и выкопал его, и упал в яму, которую приготовил428». Среди прочего, что названный аббат увёз туда либо в книгах, либо в украшениях, он вёз с собой девять грамот как императоров, так и князей, хартию на место под названием Публика во владении Понтекорво, обменную грамоту на Калинул и грамоту на гору Аспран, где находится Кастрокьело, а также две жалованные грамоты на [церковь] святого Эразма в Капуе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука