Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахи

Поистине, я — чужеземец. Моя книга — мой друг.
Поистине, я — одинок. Горе мое — мой собеседник.
Я был поражен заботой и скорбью настолько, что
Где же мне равный? где мне подобный?
Я удален от всего, что у меня было.
Где же мое дешевое? где мое дорогое?
Пришли уж в расстройство моя мысль, мой ум и мое понимание.
Ну, как я буду беседовать с плохим размышлением?
Я не мог понять того, что прошло надо мной,
Будь то в четверг или среду.
Не было для меня приятным то, чем я питался,
И горькой мне была прохладительность чаши.
Я жалуюсь Аллаху на мое огорчение и мою трудность,
Я стал слабым, презренным не имея покровов [защиты].
Спроса на меня не осталось ни у какого народа,
Мои чистые деньги для них стали как мелочь копеек.
Надеялся я на пользу от людей этого времени,
Но они оказались общиной людей злосчастий.
Я встал перед ними, чтобы их возвысить,
А мое стояние им показалось подобно сидению.
Я служил им, дабы были они благодарны.
Любой из них возглавляемый был надо мной возглавляющим.
А они погубили справедливости и благодарны не были.
Искомое нами они заменили обратным ему.
Для каждого мужа, который хранит обещания,
Уединенность сердец — лекарство для душ.
Веселость лица — доказательство верности,
Нет пользы от грозного и угрюмого.
Содействия моего владыки заставляют распускаться узлы
И отсекают бедствия так же, как отсекают секиры. [215]
Аллах! тяжелое сделай легким для нас.
Обрадуй, милосердный, мои несчастия-беды.
О истина! Приведи меня к истине, о мой владыка.
К истине того, кто не шел как эти язычники.
В 1264 [году] я был посажен в тюрьму глубокую,
Заключен был в темницу темную.
Посылай же молитву и мир преславному,
Пока тянутся строки и длится бумага.
И Мирза Али взывает к своему владыке:
О владыка, будь для меня [защитником] и уничтожь творящего против меня козни.

В параллель стихам Мирзы Али я сочинил стихи в утешение путем назидания и с призывом благословения для тех, кто остался там из пленников. Мои слова: