Хроника одного задания

Алексей внимательно прочитывал все сведения, донесения. Вчитывался в биографии людей, всматривался в их лица, если имелись фотокарточки, пропуская через себя всю информацию, точно через сито. Если что-то, по его мнению, или, точнее, наитию, задерживалось этим сито, он останавливался на интересующем его месте значительно дольше. Закрывая глаза, что-то складывая в уме, расставляя по полочкам.

Берестов обладал способностью к очень глубокому анализу, находя связи и нити там, где другие даже не подумали бы искать. За такую способность его высоко ценило начальство, доверяя ему выполнять трудные задания. За свою недолгую карьеру в органах госбезопасности Алексей успел быстро дослужиться до старшего лейтенанта, учитывая возраст в 26 лет. На его счету уже был не один выявленный крупный агент, он лично принимал участие в захвате шпионов и диверсантов.

Шаман — так называл его Тихоходов, с которым они работали уже два года. Это прозвище Берестов получил из-за того, что воспитывался охотником-якутом, дядей Семёном, очень уважаемым человеком в своей округе.

Вообще, биография Берестова заслуживала особого внимания своими неожиданными поворотами. В личном деле было указано, что Николая Берестова, отца, уроженца Москвы и геолога по профессии, перевели на работу в Якутию. С собой он взял жену и маленького сына. Когда Алексею было пятнадцать лет, семья вернулась в Москву, но в составе уже четырёх человек, прибавилась Нина девяти лет. Алексей успешно закончил школу и с отличием юридический институт, намереваясь поступить на службу в милицию. Но по рекомендации комсомола оказался в органах госбезопасности, точнее в контрразведке, где, пройдя курсы, стал полноценным её сотрудником.

С первых дней работы он проявил себя как нестандартный и инициативный оперативник, которого спустя некоторое время заприметил и взял в свой отдел Тихоходов.

За окном ночь 8 ноября 1941 года. Берестов продолжал сидеть в кресле и изучать полученные бумаги. В кабинет тихо вернулся его хозяин.

— Ну что, Алексей, закончил? — спросил Тихоходов, увидев, что старший лейтенант встал ему навстречу.

— Так точно, Иван Сергеевич!

— Вопросы есть?

— Пока нет, буду разбираться на месте.

— Хорошо, — усаживаясь за свой стол, сказал майор, и рукой приглашая Алексея занять стул напротив, — отряд, как видишь, немаленький. Потенциал большой. Надо с него «проклятье снять» как можно быстрее.

— Это я понял. Трудно будет, много новых.

— Поэтому тебя и посылаю. Верю в тебя, — потом, немного подумав, Тихоходов продолжил, — принято решение на базе этого отряда сделать партизанское соединение. В лесах действуют пока разрозненно небольшие группы из местных, для их координации там находится майор Тишков из 4-го отдела. С его биографией ты уже ознакомился. Офицер опытный, хорошо знающий обстановку. Будешь ему помогать. В отряде появишься как хроникёр. Это облегчит тебе работу и не вызовет подозрений…

На обсуждение ещё нескольких вопросов и на уточнение деталей у них ушло около двух часов, после чего они расстались.

Пустынно ночью в Москве. Редкие прохожие спешили по домам или по служебной надобности. Конные и пешие патрули ходили по улицам города, охраняя его покой, поддерживая правопорядок. Несколько раз машину, что везла старшего лейтенанта, останавливали для проверки документов и тут же её отпускали.

Берестов сидел рядом с водителем и смотрел на здания с окнами в белых крестах, в которых редко-редко где горел свет. Им навстречу несколько раз попадались колонны автомашин и бронетехники. Мимо проносились «эмочки» с включёнными глазами-фарами. В очередной раз ночной регулировщик, девушка в военной форме и в каске, потребовала их пропустить вереницу машин, в которых сидели штатские люди с винтовками. «На фронт едут, — сказал шофёр, потом горестно вздохнул, — сегодня брат добровольцем ушёл. Может, он в одной из них». Берестов посмотрел молча на водителя. «Да что уж тут говорить, война! — уныло проговорил шофёр и продолжил рулить и смотреть за дорогой.

Да, Москва продолжала жить, несмотря на налёты, на близость врага. Сердце билось, не взирая на титанические усилия и все попытки его остановить.

Машина привезла Берестова домой уже глубокой ночью. Шофёр пожелал старшему лейтенанту «всего хорошего» и через минуту скрылся за поворотом. Алексею хотелось спать. Чувствовалась усталость во всем теле, немного болела голова. «Похоже, не совсем готов, — подумал Берестов, — ничего, ещё есть один день для восстановления». Успокоил он сам себя.

Тихо вошёл в квартиру, в отдельную московскую квартиру, получению которой очень радовалась семья. И в связи с таким знаковым событием увлечённо строила счастливые планы на будущее. Но война сильно их скорректировала.

На небольшой шум в коридоре вышла мать, с накинутым на плечи тёплым платком, и подошла к сыну.

— Ты не спала, — с укоризной сказал Алексей, — зачем ты так, побереги себя. Нина дома?

— Её еще нет. В госпитале своём, звонила, сказала раненых много привезли. А я тебя жду, чувствую, снова уедешь скоро.

— Да, мама, уже завтра. Но у нас есть ещё время.

— Разве это много?