Хроника пикирующей России. 1992-1994

Поругав русского человека за унаследованную от степняков «паразитарность», Кантор, как хороший педагог, начинает его жалеть, находить ему оправдание. Оно в том, что нам досталось больно много земли, и она нас «поработила». Поди ж ты, а мы и не знали, в чем наше горе. «В России эти пространства были слишком безграничны, — внушает добрый Кантор, — поэтому и служили препятствием материального и духовного развития страны… Это бескрайнее пространство накладывало отпечаток и на социальное мироощущение народа, рождало чувство безнадежности… Освоить, цивилизовать, культурно преобразовать неимоверные российские территории — задача… практически неразрешимая».

Будучи уверенным, что в глазах демократического интеллигента сам образ «паразитарного» степняка опорочен, Кантор именно с этим образом увязывает традиционное и для славянских, и для угро-финских народов России общинное отношение к земельной собственности. Играет, так сказать, на подсознании. А учитывая конъюнктурный всплеск антикоммунизма, он укрепляет образ врага — тюркских народов, представляя их прародителями большевизма. Дается понять, что разрыв с большевизмом должен означать и разрыв русского народа со «степным» началом, началом грабительским и захватническим. И затем, совершенно естественным образом, западник Кантор переходит к сути всего проекта либеральных демократов — к предложению освободить русских от «тяжелого гнета» бескрайних полей. Мол, перестаньте держаться за землю, позвольте купить ее у вас при нынешнем хорошем курсе доллара — и вас, глядишь, примут в европейцы. Он так и пишет: «Сегодняшней европеизации, чтобы состояться, надо суметь разрушить это и поныне существующее в России наследие татаро-монгольского владычества — государственное владение землей». Сколько всего накручено ради этой простой мысли — «отдайте землю, ублюдки!».

Помыслы всех этих философов, Кантора с Мильдоном да Вайля с Генисом, понятны и в условиях плюрализма вполне оправданны — раздробить Россию как огромную застрявшую в горле кость. А до этого — обглодать ее бескрайние поля. Невозможно понять тех русских, татарских и прочих интеллигентов, которые им поддакивают и уговаривают поддакивать верящих своей национальной элите людей. Они что, опять «обманываются»? Так ведь все написано совершенно ясно. Или уже ничего, кроме «Московского комсомольца», не читают? Какая постыдная безответственность и как дорого она обойдется всем, особенно малым народам!

1993

Статьи 1994 года

Как сжить со свету русских?

В прошлой статье я говорил, что первый важнейший результат реформ — создание общества с классовыми антагонизмами из советского общества социального сотрудничества. Небывалый в истории проект. Это — результат очевидный, лежащий на поверхности. Под ним вещь пострашнее — раскол и уничтожение русского народа как особой нации. Системный геноцид русского народа.

Говорю системный, ибо суть его не в том, чтобы физически уморить русских (хотя и это есть), а чтобы подорвать или изменить все компоненты национального бытия, которые и определяют человека именно как русского. Нам говорили, что цель реформы — уничтожить и перестроить все структуры, несущие «ген коммунизма» — КПСС, КГБ, колхозы, Академию наук, и т.д. и т.п. А теперь-то мы видим: уничтожают все, несущее «ген русскости». Вплоть до школы дикторов радио и телевидения — интонационный строй сменили с русского на американский.

Надо сделать одну оговорку. Говоря о реформе, мы всегда впадаем в грех телеологии — представление, будто такие сложные процессы идут по заранее предначертанному плану. На деле реформаторы лишь толкнули общество в определенный «коридор», запустили цепной процесс, который их уже волочет, как слепая сила. Оправдывает ли это тех, кто принимал такое решение? Нисколько. Избранная формула реформы была ранее досконально изучена (в том числе с трагическими исходами, как в Югославии). Если это и была ошибка, то преступная. Так придурок толкает с горы камень на спящих внизу людей — камень, мол, наделает грохоту и разбудит лежебок. А камень цепляет другой камень и порождает камнепад, под которым погибают спящие. Мальчик ошибся? Судить об этом можно по его поведению. Одно дело, если он сам кидается в пропасть или, рыдая и обдирая руки, спасает заваленных. Другое, если, улыбаясь с телеэкрана, объясняет: цель достигнута, грохоту наделал, камни, согласно теории, падали вниз, раздавило не всех, главное — продолжить это дело. Тогда мы можем подозревать, что перед нами не придурок (или не только он).