Хроника пикирующей старости – 2 (СИ)

Но я ещё не настолько выздоровел.

Но я старался … хотел быть как все .. Только по мере того как я становился старше – делать это было все труднее и труднее.

Когда мой возраст перевалил за 30-ть – болезнь начала возвращаться с ещё более опасными симптомами.

Однажды меня поймали на улице с томиком Пушкина в руке.

Представляете – мои коллеги с работы стоят в очередь в винно-водочный магазин и тут вдруг появляется этот фраер с томиком Пушкина.

Их хохот до сих пор стоит в моих ушах.

А я сгорал от стыда и хотел провалится сквозь землю.

Когда мне было за сорок – меня поймали на том что я собираю бабочек в коллекцию и веду их классификацию.

А когда за пятьдесят – что я занимаюсь йогой по утрам и пью соки для правильного баланса витаминов в организме.

Когда об этом узнали на работе – то все там изумлённо таращились на меня как будто видели впервые. Их взгляды были полные жалости и сочувствия. Как к безнадёжно больному человеку. – Это правда что про Вас говорят? – кто-то спросил меня за спиной. И я грустно кивнул головой.

Тут же гром смеха и веселья сотряс весь завод как будто от взрыва. Они смеялись так что не в силах были остановится … до слез .. до коликов в животе ….

А я стоял и слушал их, затем медленно пошёл через свой цех. Вместо того что-бы спрятаться в своём кабинете. Сгорая от стыла. Тут же смех стал стихать. Затем наступила полная тишина – остановился слесарный станок, замолк конвейер, плавильный цех потушил печь. Весь цех стоял и почему-то смотрел на меня.

В полной тишине раздавались лишь мои шаги – и тень моей сутулой фигуры которая шла через цех как призрак среди людей.

Они старались заглянуть мне в глаза, что-то увидеть там, но я – лишь отводил их в сторону.

– Иди же к нам ..- кто-то тихо прошептал мне вслед. – Купи пузырь, выпей, расскажи анекдот про голую тёлку, ты же мужик а не ёпнутый?

Я остановился.

Весь цех замер в ожидании.

Я оглянулся – сотни глаз напряжённо смотрели на меня. С каким-то нетерпением, с какой-то надеждой.

И вдруг меня как будто пронзило молнией .. одна простая мысль которая вдруг озарила меня … и так же тихо я ответил ему – Я понял … это не я ёпнутый. А вы. ..

Сотни глаз тут же потухли .. кто-то закашлялся, кто-то опустил голову.

– Я угадал – Понял я. – Это Вы ёпнутые! Лучше Вы идите со мной … я выведу Вас отсюда!

Но люди лишь смотрели на меня, обречённо молчали, затем ни слова говоря стали отворачиваться. Снова загорелась доменная печь, заработали станки. Все делали вид что не замечают меня.

А я … почему-то вдруг выпрямившись – стал идти в высоко поднятой головой. И настроение у меня было отличное!

– Это же не я был ёпнутый!

Как жаль что я понял это – лишь на старости! Ведь мог бы многое изменить в своей жизни.

Только если бы понял это – раньше.

Девочка из глубины моей памяти

Самое главное для автора, чувствовать удовольствие от того что ты пишешь.

Если удовольствия нету – значит ты пишешь за деньги, или выполняешь свой долг.

Но если ты пишешь для удовольствия – значит ты веришь что твоя писанина кому-то нужна.

Ты сразу подымаешься в собственных глазах, у тебя улучшается пищеварение, настроение, сон и даже стул.

Ты откидываешь всех кто прочитав твою писанину ехидно ухмыляется, и оставляешь только тех – кто восторгается тобой.

Их может быть немного – два или три.

"Вы просто самородок, Уважаемый автор!"

"Я обожаю Вас дорогой мой!".

Время от времени Вы одеваете очки и рассматриваете их фотографии – как правило это дамочки бальзаковского возраста.

Вы грустно вздыхаете.

Причина для этого – есть.

В этом возрасте у женщин появляется одна странная особенность – это острая потребность восторгаться кем-то. Если бы не было Вас – они нашли бы другого.

Они не ненавидят или презирают. Они просто восторгаются или уходят.

Говорят что в постели они умелые, славные, и не требуют от тебя многого. Но перед этим, они хотят лишь одного – вспомнить что такое красивая любовь. С цветами и нежным взглядом.

И если ты изобразишь это – в благодарность они готовы отдать многое.

Но ты лишь смотришь на их фото и цинично думаешь – а стоит ли тратить время на этот спектакль?

И зеваешь.

Вот если бы там сфоткалась молодая дамочка лет 25-ти, в мини-юбке и с офигителной фигуркой – пожалуй я бы писал сейчас не Вам рассказ, а письмо ей.

У каждого мужчины в памяти спрятаны пару таких девушек – и когда ему нужно поднять свой тонус, он вспоминает их.

У меня тоже есть одна такая девочка – она там, в глубине памяти 30-ти годичной давности.

В общем, теперь она наверное не первой свежести, но там, в памяти – она такая же как была когда-то … юная и наивная … растерянно заглядывающая под одеяло с вопросом – Ты уже закончил? – И трогающая у себя рукой где-то внизу.

Теперь она наверное старая, морщинистая и горбатая. И она бы спрашивала меня – Ты почему ещё не начал?

Впрочем я тоже теперь стал не подарок – старый, кривой, хромой.

Трясущимися руками снимал бы кальсоны приговаривая беззубым ртом – щас, Зинаида Тимофеевна …щас … щас …

Нет. Уж лучше нам не видеться теперь.

Итак.

Писать для удовольствия.