Читаем Хроника пикирующей старости – 5 полностью

Но характер у Леночки был ужасный – склочный, обидчивый, да и цветы хотела непременно получать на свидании.

Которые стоили деньги, а я ведь – мог потратить их на мороженное, на радиодетали. И на фотографии исполнительниц группы Абба.


Так что нежной любви с Леночкой З. у нас не получилось, хотя мечта об её светлой душе – у меня осталась:

– Как поведёт её душа, если я пальцами коснусь её киски?

Засуну своё хозяйство в неё – по самые помидоры?

И забуду вытащить вовремя …


Мне всегда казалось что в такой момент – лицо у милой Леночки поморщиться, глаза увлажнятся, а губки обиженно скривятся.

И тогда, мне захочется не вытащить своих помидоры, а засунуть их ещё глубже.

(Я всегда считал себя загадочной личностью).


Возможно, после этого она – начнёт щипать мою спину, обзываться, и обещать что больше её никогда не увижу.

А когда я откажусь это сделать – будет выгинаться тазом и пытаться меня сбросить … что-бы вытолкнуть мои помидоры наружу …


Наконец, после долгих дипломатических переговоров, я уберу их с неё.

Но рано радоваться что конфликт исчерпан.

Запускать праздничные фейерверки.

И открывать шампанское.

Ни душевного спокойствия, ни гармонии – это ей не принесёт.

Ибо киска её – вдруг окажется подозрительно влажной. Даже чересчур …

И тогда страшное подозрение вдруг охватит Леночку З.

– Как ты мог? – Спросит она шёпотом а глаза её округлятся от ужаса – Ты сделал это? ..

И голос вдруг сорвётся на крик боли и возмущения – … Прямо в меня???? …

А потом он снова вернётся на шёпот – Что же теперь будет?

И голова её бессильно упадёт мне на грудь …

– Я погибла! … Мама …


Я обниму её, приласкаю, успокою. Может даже пообещаю подарить цветы.


Только не скажу ей – что от цветов меня тошнит. Что я не перевариваю их. И не выношу даже.

Я даже реально – пойду и куплю их. Прямо сейчас. Честное слово.

Только вот … Леночка З. – там же сейчас где и Абба – осталась лишь в моей памяти. И ей теперь где-то под 60-ть.


И если я засуну ей по самые помидоры – она крикнет властным скандальным голосом – Старый хрен, ты что? Охерел совсем? Или белены объелся?

И трахнет меня кулаком по лбу.


Я скачусь с её высоких грудей как альпинист с горы Арарат и упаду на пол.

С грохотом и криком.

Может мне станет плохо после этого.

Давление подымется.

Инфаркт нарисуется.

Инсульт выявится.


Встанет Леночка З. надо мной, бедолашным, а я и не живой уже. Только х..й дёргается …


Но я не расстраиваюсь.

Ибо знаю что после смерти – ждёт меня лафа немыслимая.

И радость необъятная.


Сначала, моя душа попадёт на берег лучезарного моря. Где я буду купаться и загорать пока не надоест.

Потом, я решил что стану привидением – буду всяких прохожих пугать. Цепями звенеть. Или с оторванной головой ходить по центральной библиотеке нашего города.

Когда мне и это надоест – я полечу на край галактики, на самую далёкую планету.

Буду бродить там по горам и ущельям.

Наконец, полечу дальше – найду "чёрную дыру" и выверну её наизнанку – сделаю её "светлой" – как светлый французский унитаз в моей квартире.

Я люблю сцать в светлый унитаз.

И думаю что Чёрная дыра – не исключение.


А если мне повезёт – я поймаю в бескрайних просторах космоса – межпланетный спутник "Пионер" который был послан с Земли много лет назад для знакомства с внеземными цивилизациями.

Буду крутить его за антенны в разные стороны и кричать маты в микрофон, или петь блатные песни.


Архангелы будут умолять меня – вернутся к ним на небо.

Учёные – вопить чтобы я прекратил безобразничать.


И вот тогда я – наконец исполню свою мечту, и потребую что-бы мне показали киски участниц Аббы.

Но не такие – какими они стали сейчас, а те что были в молодости.

И отдельно – потребую фото раздетой Леночки З.


Потому-что она мне – всю жизнь испортила.

Своим дурным характером.

И своей киской -которую я так и не поимел.

Ни на земле.

Ни на небе


Так что предупреждаю – только после этого – я всех оставлю в покое.

И успокоюсь сам – наверное тоже …

Татарин

Кто они, татары?… Я знал про них с детства, потому-что у меня был друг, татарин, Мы жили в одном доме с ним.

Он был старше меня на 3 года.

Помню когда я был ребёнком – игрался в песочнице возле дома, а он с пацанами уже играл в "цок", это такая игра, там нужно было "биту" кидать в горку с монетами,

Именно там я и проиграл ему – мои первые 5 копеек,

Мне тогда было 4 года, а ему – почти 7,

Его звали Валерой, и у него всегда было много друзей.

У меня же их не было … я был "маменьким сыночком" который гулял на улице только не далеко от окна, что-бы мама всегда видела …

– Домой! – Кричала она мне едва я сворачивал за угол.

И я послушно бежал домой, бросая всех своих друзей.

У Валерки не было мамы.

Его отец поссорился с нею потому-что та пила.

Что-бы проучить её – он забрал татарина Валерку от неё – к себе. Но некоторое время.

Но Валерка был слишком мал и не понял таких сложностей – вскоре стал называть сестру отца – мамой.

Узнав об этом, его настоящая мать – обиделась и запила ещё сильнее.

А вскоре она вообще вдруг исчезла. Пропала. Как будто её вообще не было на свете.

Её не могла найти ни милиция, ни друзья, ни родственники.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Божий дар
Божий дар

Впервые в творческом дуэте объединились самая знаковая писательница современности Татьяна Устинова и самый известный адвокат Павел Астахов. Роман, вышедший из-под их пера, поражает достоверностью деталей и пронзительностью образа главной героини — судьи Лены Кузнецовой. Каждая книга будет посвящена остросоциальной теме. Первый роман цикла «Я — судья» — о самом животрепещущем и наболевшем: о незащищенности и хрупкости жизни и судьбы ребенка. Судья Кузнецова ведет параллельно два дела: первое — о правах на ребенка, выношенного суррогатной матерью, второе — о лишении родительских прав. В обоих случаях решения, которые предстоит принять, дадутся ей очень нелегко…

Александр Иванович Вовк , Николай Петрович Кокухин , Павел Астахов , Татьяна Витальевна Устинова , Татьяна Устинова

Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Прочие Детективы / Современная проза / Религия
Белые одежды
Белые одежды

Остросюжетное произведение, основанное на документальном повествовании о противоборстве в советской науке 1940–1950-х годов истинных ученых-генетиков с невежественными конъюнктурщиками — сторонниками «академика-агронома» Т. Д. Лысенко, уверявшего, что при должном уходе из ржи может вырасти пшеница; о том, как первые в атмосфере полного господства вторых и с неожиданной поддержкой отдельных представителей разных социальных слоев продолжают тайком свои опыты, надев вынужденную личину конформизма и тем самым объяснив феномен тотального лицемерия, «двойного» бытия людей советского социума.За этот роман в 1988 году писатель был удостоен Государственной премии СССР.

Владимир Дмитриевич Дудинцев , Джеймс Брэнч Кейбелл , Дэвид Кудлер

Фантастика / Проза / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Фэнтези