Читаем Хроника польская, литовская, жмудская и всей Руси полностью

В том же году пятьдесят литвинов неожиданно разорили в Прусской земле Любавский повят и, перебив множество христиан, уходили с пленниками, [но] крестоносцы догнали их, пятнадцать убили и освободили сорок христиан.

В том же году шестнадцатого августа 78 было страшное землетрясение по всей прусской земле. Три раза земля со строениями вздрагивала так, что люди едва удерживались на ногах. А что это значило, покажем ниже.

В 1304 году кенигсбергский комтур Эберхард фон Вирнебург (Гебхард фон Бирнебург) вторгся в Литву с двумя тысячами всадников. А бранденбургский комтур Конрад Лихтенгаген (Лихтенхайн) с большим войском шел перед ним до замка Гарты, опустошая окрестные земли огнем и мечом. Эберхард же неожиданным нападением опустошил Пограуденскую землю, [где они] убили и захватили в плен тысячу литовцев.

В том же году во время поста тот же Эберхард, комтур Кёнигсберга, с большим войском подступил под замок Оукаим, который литовцы уже было отстроили, и некий староста Свиртило сдал его крестоносцам. А крестоносцы порубили всх мужчин, женщин и детей позабирали [в неволю], а замок второй раз сравняли с землей. Остальное войско разоряло окрестности, где литовцы убили тридцать немцев и брата Генриха фон Волвершторпфа 79.

А в 1305 году Филипп фон Болант (z Holandiej), фогт самбийского епископа, имея с собой одиннадцать братьев и двести всадников, спалил три деревни литовского короля. А с королем на сейме в то время как раз были все паны его государственного совета, и когда он об этом услышал, то с полутора тысячами конных погнался за крестноносцами. А братья уже отошли (ubiegli) на такое место, где считали себя в безопасности и сбросили с себя доспехи. Двести всадников с одним братом они отправили вперед, а сами небольшой дружиной следовали за ними. И тут на них внезапно ударил литовский король, и в первой же стычке один русин пронзил копьем брата Боланта 80. Видя это, самбийский фогт тут же через плечо забросил за спину щит (tarcz), обеими руками ухватил меч и одним взмахом зарубил этого русина. Литовский король больше не хотел нападать и крестоносцы, собственноручно отбившись, ушли.

В 1306 году магистр Конрад, узнав, что литовцы из замка Гарты (Гродно) с большим войском вторглись в Польшу, тут же послал Альбрехта фон Хагена (Indagine) и некоторых братьев с тремя сотнями мужей для захвата замка Гарты. Когда они приблизились [к замку], поднялась такая буря, что из-за пыли один другого не мог видеть, а из-за грома и слышать. Спалив посад, который тогда был большим, и множество людей перебив, а других повязав, [они] вернулись в Пруссию с такой большой добычей, которую по тем временам только и могли увезти.

Узнав о том, что предместье сожжено, чтобы способнее было захватить сам замок, кёнигсбергский комтур Эберхард (Гебхард) двинулся к Гарте с сотней братьев и шестью тысячами всадников (rejterow jezdnych). Но литовский король, узнав о разрушении (zepsowaniu) предместья, послал для прикрытия и обороны замка немало отважных и испытанных в рыцарском деле литовских мужей. И как только крестоносцы начали штурмовать замок, литовцы, защищаясь, тут же храбро выскочили биться с ними, сошлись в страшной битве и рубились долго, до изнеможения. Отбившись от немцев, литвины потом отступили в замок, но через короткое время собрались с силами и возобновили битву с крестоносцами, с еще большей смелостью совершая вылазки из замка. И так поступали часто, от восхода солнца и до полудня, и то немцы одолевали литовцев, то литовцы немцев. В этой битве полегло много литовцев, а из крестоносцев на поле боя остались двенадцать старших и знатнейших, и тридцать [прочих] мужей, не считая раненых. Так и Герман (Хартман) фон Эльстерберг, пронзенный стрелой в шею, тотчас скончался.

Тогда же один литвин из Эйраголы (Erajgoly), брошенный в тюрьму своим королем, по совету одного русина, сидевшего вместе с ним, обещал креститься ради своего избавления. И поклялся восковую свечу из камня во славу Господа Бога поставить в церкви, как только выйдет на свободу. Statimque catenae quibus ligatus fuit confractae. И сразу же разломились оковы, которыми он был связан, врата темницы тотчас же отворились 81, и узник смог выйти.

В 1307 году в Прусскую землю пришли Ганс фон Шпангейм, граф Адольф фон Винтимиль (Виндхевель), Дитрих фон Эльнер, младший и старший, со своими братьями Арнольдом и Рутгером, а также рейнские рыцари Арнольд и Якоб фон Померин и многие другие рейнские шляхтичи. С наступлением зимы тысяч сорок крестоносцев [82] собирались разорять Литву, но зимой так и не смогли двинуться дальше из-за того, что лед был слаб и не [все] замерзло.

Тогда же рагнитский комтур Вольрад (Walerodus) [отрядом] Хильдебранда фон Рехберга (Hildeta Rehercha) разорил в Жмуди Каршувский повят и захватил семьдесят человек.

Тогда же комтур Рагнита Вольрад в ладьях проплыл до реки Юры (Jurgi) и, плывя по Юре до замка Путве (Puteby), ночью ударил на спящих горожан и перебил всех, кроме тех, которые убежали в замок, а потом спалил предместье.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука