Читаем Хроника польская, литовская, жмудская и всей Руси полностью

Убиты в июне:

Фризо (Friso), комтур с девятью братьями.

Магистр Виллекин с тридцатью тремя братьями 146.

Магистр Бруно с девятнадцатью братьями 147.

Убиты в июле:

Брат Байер (Buer), фогт рижского архиепископа, с семью братьями.

Рейнфрид Флен (Phlen) с тринадцатью братьями.

Дехлен (Dehlenus) с двадцатью двумя брятьями.

Убиты литовцами:

Магистр Бурхард с тридцатью двумя братьями 148.

Генрих Сазендоб, комтур Нешавы, с двенадцатью братьями.

Бурхард Гарен, магистр ордена, с тридцатью пятью братьями 149.

Наместник магистра Андрей (Andrich) с двадцатью тремя братьями 150.

Влохер (Wlocher) с семью братьями.

Магистр Фолквин с пятьюдесятью двумя братьями 151.

Брат Иоганн Охтенгузен (Hanus s Hortenhazu) 152 с восемью братьями ордена.

В таком порядке в церковной метрике выписывали имена убитых магистров, комтуров и орденских братьев. Здесь не упоминали о величине потерь ни [среди всех] войск, ни [среди орденских] полков, а только [среди] старших орденских братьев, которые были гетманами, вождями, а также ротмистрами 153 полков и немецких войск, как прусских, так и лифляндских. Ибо магистр у них был как король либо князь, а командор или комтур — как воевода, поставленный над повятом. Орденские же братья, имевшие свои замки и волости, [были] как у нас каштеляны и вольные господа или знатные шляхтичи. О чем можно было бы писать пространнее, но сейчас обратим перо для [описания] порядка литовских князей.


Комментарии

1. Литовский магнат Миколай Пац (ок. 1527-1585) герба Гоздава был секретарем польского короля Сигизмунда II Августа, который назначил его на должность епископа киевского (1557). И хотя папа не утвердил это назначение, Миколай отказался от сана только в 1582 году. Даже перейдя из католичества в кальвинизм, он сохранил место епископа в сенате Речи Посполитой. В 1562 году был послом в Москве. В 1583 году от короля Стефана Батория получил должность каштеляна смоленского.

2. Станислав Пац (ок. 1525-1588) был старшим из трех сыновей Миколая Юрьевича Паца и Александры Гольшанской. Участник Ливонской войны, руководил обороной Витебска от армии Ивана Грозного (1568). Великий подстолий литовский (1552-1566), воевода витебский (1566), староста суражский, велижский и трабский. Был женат на Кристине Ходкевич.

3. О Павле Паце (ок. 1530-1595) и о Рожанке смотри примечание 1 к книге девятой.

4. По-латыни os — рот, орган речи, ostendo — показывать, выставлять. Os ostendo при желании можно перевести как «показывать с помощью органа речи». Таким образом, осостей — кто-то вроде глашатая. Стрыйковский хотел подчеркнуть свое происхождение от должностного лица. Якуб Стрыйковский, отец Мацея, был в Польше местным возным. Должность возного — нечто среднее между глашатаем и судебным исполнителем. Весьма примечательно, что конструируя себе латинизированное «отчество», наш автор пишет его не на польский манер (Осостевич), а на литовский (Осостевичюс).

5. Стрыйковский здесь почти точно приводит официальное наименование Тевтонского ордена.

6. Гора Кармелус, упоминаемая Птолемеем — горный хребет Кармель к югу от Хайфы.

7. Разумеется, вряд ли какая-либо галера была в состоянии вместить почти тысячу человек. Этого не было в античности, не было и во времена Стрыйковского.

8. Акона (Акра) была сдана крестоносцам 12 июля 1191 года.

9. В 1180-1191 гг. латинским патриархом Иерусалимским был Ираклий, а в 1191-1194 гг. этот пост был вакантным. Известный богослов Григорий Назианин (из Назиана) жил в конце IV века. Кого и почему Стрыйковский называет Назианином, непонятно. В хронике Петра из Дусбурга, по которой наш автор перечисляет учредителей Тевтонского ордена, такое имя не встречается. См.: Петр из Дусбурга «Хроника земли Прусской» М.,1997, стр. 11-12 и 256-257.

10. Понтификат папы Климента III — 1187-1191, папы Целестина III — 1191-1198 гг.

11. Герман фон Зальца был великим магистром в 1209-1239 гг., перечисленные Стрыйковским императоры правили в 1209-1215 и 1220-1250 гг., папы в 1198-1216, 1216-1227 и 1227-1241 гг., так что все правильно.

12. Далее наш автор излагает события уже не по Дусбургу, а по ливонским хроникам. То, что Стрыйковский гордо именует собственным полным и точным переводом хроники Дусбурга, на самом деле является сильно сокращенным вольным пересказом текста орденского хрониста. И даже в тех случаях, где можно говорить о прямом переводе с латинского на польский, нередко встречаются неточности и прямые ошибки. Можно предположить, что Стрыйковскому достался не вполне исправный и сокращенный переписчиком список хроники Дусбурга. Но несомненно и то, что наш автор и сам сокращал и подправлял свой источник по собственному усмотрению. Далее в своей хронике он не раз упрекает Меховского за его ошибки при цитировании хроники Дусбурга. Но похоже, что Меховский располагал более исправным латинским списком хроники и цитировал ее точнее, чем наш автор.

13. В хронике Генриха Латвийского нет таких подробностей, но они вполне правдоподобны.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука