Читаем Хроника польская, литовская, жмудская и всей Руси полностью

Ибо Тройден, еще не будучи князем, а только гетманом у [своего] отца Ромунта, едучи с прусской войны через Эйраголу (местечко в Жмуди над рекой Дубиссой), увидел этого Витеня, играющего с детьми на песке, а тот был статным и красивым пахолком 24, украшенным стройностью членов, и взял его к себе. А когда подрос, был старшим коморником при дворе великого князя Тройдена, в ложнице и в коморе, и всякую княжескую вещь честно и бережно хранил и соблюдал, а со временем за свои способности был потом верховным маршалком до тех самых пор, когда счастье вознесло его на [престол] Великого княжества Литовского.


Князь Лавр окончил жизнь в монастыре. Лавр же или Ромунт, сын Тройденов, счастливо (szczesliwie) скончался, будучи чернецом в заложенном им Лаврышевом монастыре над Неманом в Новогрудской земле. А сестра его, дочь Тройдена, как упоминают Длугош, Меховский и Кромер (кн. 10), была выдана замуж за князя Болеслава Мазовецкого (сына того князя Земовита, которого зарубил русский князь Шварн); а потом было и несколько мазовецких князей Тройденов, названных именем литовского князя Тройдена 25. Ибо мазуры в те времена часто с помощью женитьбы роднились с литовцами, чтобы избавиться от их пограничных набегов.

И тут закончился род литовских князей герба Китавраса и остался [тот герб] только у удельных князей Гинвила Гедройцкого и у братьев Альгимунта и Миндова, наследников Гольшанских. Началась новая генеалогия и род великих князей литовских и жмудских от герба Колюмнов и от Погони, вооруженного мужа на коне с мечом, доставшихся от Наримунта и от короля Мендога. Витень и его потомки пользовались [этими гербами] вплоть до Казимировичей: Александра и Сигизмунда Первого, внуков Ягеллы; и ныне короли польские и великие князья литовские [используют их] наряду с коронным Орлом.


Комментарии

1. Литовский магнат Павел Пац (ок. 1530-1595), сын воеводы Подольского Миколая Паца и Александры Гольшанской, князь герба Гоздава, был воеводой мстиславским в 1578-1593 гг. Пацы владели имениями в Городенском (Гродненском) и Лидском повятах. В последнем было и имение Рожанка, по которому одна из ветвей рода Пацев титуловалась «графами на Рожанке».

2. В этой главе речь идет как бы о другом Довмонте, не о том, который убил Миндовга. Но и в этом рассказе некоторые моменты соответствуют фактам биографии исторического Довмонта: например, тот действительно был князем Утенским и, прежде чем бежать в Псков, именно в Утене упорно отбивался от отрядов Войшелка и Герденя.

История «двух Довмонтов» имеет некторую историческую подоплеку. В Лаврентьевской летописи под 1285 годом (ПСРЛ, т.1, вып.2, Л.,1927, стр. 483) содержится известие о гибели литовского князя Довмонта (Доманта) во время литовского набега на русские княжества. И хотя большинство историков считает, что это был какой-то «другой Довмонт», однако в биографии Довмонта Псковского существуют большие пробелы, и хронологически в ней есть место и для подобного эпизода. К тому же в некоторых летописях говорится, что в этом сражении Довмонт не был убит, а лишь ранен. Обоснованным кажется предположение, что после смерти Тройдена (1282) Довмонт мог принять активное участие в борьбе за власть над Литвой, в которой в итоге победили Пукувер и Будивид — отец и дядя Гедимина. Довмонт же вернулся в Псков, где был снова принят на княжение.

3. Павел Александрович Гольшанский был виленским епископом с 1536 года и умер в 1555 году. После смерти последнего в роду князя Семена Юрьевича (1556) владения Гольшанских перешли к шестерым сестрам Семена и в качестве их приданого разошлись между княжескими родами Сапег, Заславских, Полубенских, Кирдеев, Соломерецких и Вишневецких. В компании наследников Гольшанских оказался и Андрей Курбский, в 1571 году женившийцся на богатой вдове Козинской, урожденной Марии Юрьевне Гольшанской. Правда, уже в 1578 году супруги развелись.

4. По-литовски слово giedras означает ясный, светлый.

5. Довмонт, князь Гедройцкий — это уже третий Довмонт, упоминаемый Стрыйковским.

6. Цесарка — левый приток реки Швенты.

7. Происхождение названия kaulis не столь очевидно. По-литовски битва — это kautynes или musis; слово kautis означает биться, сражаться; слово kaulas означает кость.

8. Тройден, правивший в Литве в 1270-1282 гг., действительно, имел четырех братьев, однако волынский летописец называет совершенно другие имена: Борза, Серпутий, Лесий и Свелкений (ПСРЛ, т.2, СПб,1908, стр.869).

9. Болеслав Стыдливый умер 7 декабря 1279 года.

10. «Добрый умысел» в данном случае означает «хорошо задуманное» дело, т.е. убийство Войшелка было заранее обдумано и тщательно подготовлено.

11. В 1280 году 3 февраля приходилось на субботу, так что либо сражение было не в пятницу, либо оно состоялось 2 февраля. Пятница 3 февраля была в 1279 году, еще при жизни Болеслава Стыдливого.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука