Хроника польская, литовская, жмудская и всей Руси

Едва кенигсбергский комтур Бертольд вышел из Литвы, как тут же прусский магистр Мемер (Мейнхард фон Кверфурт) с сильным войском немедля снова вторгся в литовскую землю, разорил и обратил в пепел два повята: Пастовию и Гесовию (Pastonow i Gersow) и с большой добычей и пленниками вернулся в Пруссию.

Потом, вскоре после вторжения магистра, в третий раз в Литву отправился комтур Бальги, имея с собой полторы тысячи всадников (rejterow) ²⁰, и огнем и мечом разорил два повята: Оукаимский (Onkajmski) и Менгединский.

Литовцы повоевали Куявскую землю. А через несколько дней Витенес или Вицень, князь литовский, благодаря поддержке князя Болеслава ²¹ через Мазовию вторгся в Куявскую землю, где огнем и мечом повоевал все волости около Бреста Куявского и, захватив множество людей и добычи, без помех двинулся в Литву. И хотя и Владислав Локетек, и Казимир Куявский, и князья Ленчицкие, и прусский магистр Мейнхард сразу собрались со своим рыцарством и немедленно догнали литовское войско, однако ни в чем не преуспели, а лишь полюбовались на бесчинствующего (plundrujacych) противника и повернули назад, а литовцы с добычей ушли в Литву через Мазовию.

В том же году, девятого дня июля месяца, валахи или куманы умертвили спящего в покоях венгерского короля Владислава ²².

В том же году Владислав Локетек, князь Лещицкий, Куявский и Серадзский, ожесточенно соперничал (wielkie burdy wiedli) с чешским королем Вацлавом за польскую корону.

Прусский магистр едва утек из Литвы. А в 1292 году прусский магистр Мейнхард с немецким войском подступил к литовской границе, но, когда его предостерегли о заговоре и о засаде, [устроенной] литовцами и язычниками-пруссами, едва ушел от великой опасности и, отступая днем и ночью, вернулся в Кенигсберг. Ибо литовцы собирались ударить на немецкое войско в лоб, а пруссы, которые хотели вернуться к прежнему язычеству, собирались с тыла и с флангов взять в кольцо [всех] немцев вместе с их магистром.

Витень, воюя Пруссию, [терпит] поражение. Потом, в 1293 году, комтур Рагнита Генрих Штанге в день святого Иакова (25 июля) захватил в Литве замок Мингедин (Юнигеду), где множество литовцев перебил, а других захватил в плен. По его следам тут же погнался Витень, князь литовский, со множеством литовцев и руссаков. [Витень] воевал прусскую землю в течение восьмидесяти (osmdziesiat) дней, но, окруженный крестоносцами в тесном закутке и разбитый, едва сам утек в Литву с малой дружиной ²³.

В том же году Владислав Локетек воевал в Краковской земле, изгоняя чехов, татары же страшно разорили Сандомирский край.

Литовцы сожгли Ленчицу и собор. А на следующий 1294 год, вскоре после Святок, литовский князь Вицень или Витенес с тысячью и восемью сотнями конных ²⁴ через леса и густой бор казацкой дорогой вторгся в Ленчицкую землю и спалил город Ленчицкий, а еще раньше ударил на Ленчицкий собор (Tum), куда на праздничные торжества собралось очень много людей, которых литовцы порубили и поубивали, а других повязали. Прелатов, каноников и капелланов Витень также забрал в неволю, разграбил священные убранства и серебряную и золотую церковную посуду ²⁵. А тех многих людей, которые сбежались в церковь и храбро оборонялись от язычников, задушил дымом и огнем, запалив соседние дома и дворы священников, расположенные около церкви. После этого Витень распустил литовцев в загоны по волостям и, набрав множество трофеев, людей и добычи, спешно уходил в Литву.

Князь Казимир убит, а поляки разбиты литовцами на своей земле. Князь Казимир Ленчицкий, брат Локетка, со своим рыцарством догнал [Витеня] в деревне Жухове (Zuchowie), а по некоторым [иным сведениям], в Троянове ²⁶, близ города Сохачева, над рекой Бзурой. И там князь Казимир смело ударил на них, нимало не уважая смелости [самого] неприятеля, и, проявляя мужество и пробиваясь сквозь сплоченные литовские полки, был убит. Мужественный муж мужественно (mezny maz meznie) испустил благородный и отважный дух. Пока шла ожесточенная битва, много пленников сбежало, а многие польские рыцари, которые бежали из битвы, потонули в Бзуре, иные полегли на поле, других же пойманных бедолаг (nieborakow) литовцы забрали в неволю.