Хроника Путинизма

У Мити были не только мальчики, у него была еще и жена. Наташа. Алкоголичка и шизофреничка. Впоследствии она тоже стала жертвой инсульта. Но намного позже моего прихода в «Рсское видео». Я бывал у них дома на Литейном, бывал и на даче в Сиверской. Митя был станным человеком. Никогда не водил машину, никогда толком не умел пользоваться мобильником, не строил себе особняков. Он не умел считать деньги и планировать. Он не был стратегом, даже тактиком не был: он был куском мяса, который взяли с собой каторжники, но при этом считал себя организатором побега. В правительственной резиденции К-0 когда-то жили Жданов и Романов. Мрамор и огромные спальни, невероятных размеров бильярд в подвале, огромный сад с выходом к Неве. Меня умиляла спальня с унитазом и биде перед окном, чтобы значит смотреть в процессе дефекации на державное течение. Красивая дачка была. Сейчас разрушается. Окна выбиты, все растащено, сгнило от сырости: десять лет нет отопления. Сад заброшен, посуду распиздила охрана, диваны заплесневели. А тогда, в 1994 там кипела жизнь. Напротив Митиного кабинета, через лестницу была приемная Мирилашвили. Михо сидел за столом в кипе, читал Тору с лупой, принимал гостей. Каждый день шли переговоры: Кумарин на белом бронированном джипе, губернатор Густов и Людмила Нарусова на правительственных «Вольво», Влад на бронированном Ролс-Ройсе, правда стареньком и с замазанными дверной шпаклевкой окнами изнутри, Чубайс и Греф, Виктор Черкесов и Старовойтова, Маневич и Шутов, Руслан Коляк и Боря Немцов, Хакамада и Кириенко, Путин и Кобзон, Касьянов и Кох, Гайдар и еще сотни чертей поменьше. Новая Россия ковалась легко. Под звон обкомовского хрусталя и чавканье браконьерской черной икрой из Астархани, доставляемой через жуликоватого чеченца-прокурора. Я старался реже бывать в «нулевке», как прозвали эту дачу в самом престижном и пафосном месте Петербурга, офис у меня был на Тихорецком, 22, где располагался военно-космический институт робототехники, который Митя с Владом пытались приватизировать, закоррумпировав космических ученых и посторив во дворе огромный алюминиевый ангар-склад. Там мне было как-то спокойнее. На «нулевке» каждый день гремели шумные вечеринки-приемы, Митя напивался и бузил, устраивал салюты, бил хрусталь и порой стрелял в потолок из подаренного коллекционного ружья. Однажды порезал рыцарским мечом картину Айвазовского. Красивый был морской пейзаж, большой, на лимон баксов точно тянул. Но вот неповезло. Искусство оказалось не вечным… А Митя любил море. У него была яхта «Орлан», формально принадлежавшая яхт-клубу ВМФ, но переданная Мите в безвозмездное пользование. Она затонула в июне 1993 года. Якобы на ней взорвался газовый баллон. Хотя вряд ли — в это время на борту находился Геннадий Бурбулис, которого приговорили к смерти Митины соратники. Вместо него утонула шикарная американская видеокамера Ampex за сто тысяч долларов.

А помимо яхты и картин маринистов у Мити и Влада был свой порт. В Ломоносове. Об этом много сказано и написано: Путин помог морскому департаменту «Русского видео» взять в аренду небольшую воено-морскую базу под Петербургом, откуда выходили контейнеровозы с металлом и где разгружался спирт, заполнивниший все ларьки в середине девяностых. И на этой базе не было таможенников и пограничников вплоть до ухода Путина из Петербурга. Но Трабер к тому времени уже был владельцем главного морского порта, так что потеря причала в Ломоносове никого не волновала. Кстати, Путин Митю не любил и сторонился. Я несколько раз сам наблюдал мизансцены, когда ВВ обходил Рождственского бочком, стремясь не подать руку. То ли брезговал, то ли опасался. Слишком много Митя знал и понимал: и про Трабера, и про Корытова, и про порт Ломоносов, и про цветной металл, и про игорный бизнес в Петербурге. Да и еще много про что: все-таки банк «Россия», у истоков которого стоял Митя в 1991 году был заморожен, как предприятие, к созанию которого имел отношение ЦК КПСС, а в 1994 году разморожен силами будущих создателей кооператива «Озеро», то есть друзьями Владимира Путина. Митя все это знал и понимал. Кроме того была еще и «голубая тема», к котрой учредители «Русского видео» имели самое прямое отношение. Не потому ли Трабер организовал инсталляцию Путина во власть, что имел на него компромат?