Хроника расстрелянных островов

— В основном — местное население. Товарищ Якобсон вам поможет.

— Мы мобилизуем население города Кярдла, — сказал Якобсон.

— Поможет вам и тридцать шестой инженерный батальон, — продолжал Константинов, обращаясь к Навагину. — Ну, а средства… средства в основном подручные.

— Не густо, — улыбнулся Навагин.

— Лес используйте, — подсказал Савельев. — Его на Тахкуне много.

— Да уж придется…

Навагин с Якобсоном ушли. Биленко заторопился на 12-ю береговую батарею.

— Беспокоит меня полуостров Кыпу, Александр Сильвестрович, отрежут немцы две батареи, — сказал Савельев. — А ведь это, считайте, триста краснофлотцев! Для нас большая сила.

Константинов задумался.

— И снимать их оттуда нельзя. Немцы тут же высадят у Ристны десант и ударят в спину капитану Белинскому, — проговорил он. — На месте бы надо посмотреть…

— Вот я и думаю сейчас туда съездить.

— Поезжайте, — разрешил Константинов.

Савельев вызвал своего шофера:

— Через десять минут едем на Кыпу. Готовьте машину.

— Машина готова, товарищ полковник, — ответил Доронин.

Когда через десять минут Савельев подошел к своей легковой машине, то увидел на заднем сиденье троих краснофлотцев из штабного взвода, вооруженных винтовками и гранатами.

— Это зачем?

— Кайтселиты действуют в лесу, товарищ полковник. Там мы их в случае необходимости встретим, — кивнул Доронин на краснофлотцев.

— Ладно, — согласился Савельев, усаживаясь рядом с шофером. — Поехали!

Опасения Доронина оказались излишними: до Кыпу доехали спокойно. Машина запетляла по извилистой дороге полуострова, вскоре послышались глухие взрывы: возле маяка Ристна шел бой. Над лесом кружил самолет-разведчик. «Корректировщик. Огонь своей эскадры корректирует», — определил Савельев. Действительно, когда он поднялся на командный пункт 42-й береговой батареи, расположенной поблизости от маяка Ристна, то в амбразуру простым глазом увидел немецкий легкий крейсер и четыре миноносца. Корабли находились на траверзе маяка и вели методический огонь по огневой позиции батареи.

— Второй день так, — кивнул в сторону эскадры командир батареи старший лейтенант Волков. — Но стоит нам открыть огонь, как самолеты окутывают эскадру дымом и она уходит из сектора стрельбы. Потом опять все повторяется.

Из доклада командира батареи Савельев узнал, что вчера весь день шел бой батареи с эскадрой и бомбардировщиками противника. Боеприпасов в погребах осталась едва ли одна треть, к тому же зажигательный снаряд с вражеского крейсера угодил в ящики с боеприпасами, которые лежали возле второго орудия. Загорелись пороховые заряды, пламя охватило и снаряды. Командир отделения подачи младший сержант Гаффаров с шестью краснофлотцами бросился тушить пожар. Огонь сбить не удалось, тогда батарейцы начали разбрасывать горящие снаряды по сторонам. Взрыв всех боеприпасов был ликвидирован, но два снаряда все же взорвались в руках краснофлотцев. Обоих батарейцев убило.

Крейсер подошел к батарее совсем близко. Чуть мористее держались миноносцы. Савельев видел, как весь борт флагмана периодически окутывался синим дымом; над головой, рассекая воздух, гудели тяжелые снаряды и с грохотом рвались за КП в районе огневой позиции.

— Дистанция до крейсера? — запросил дальномер Волков.

— Семьдесят кабельтовых, — поступил в переговорную трубу доклад с дальномерного поста.

— Ишь какой смелый крейсер! — произнес Савельев и покосился на командира батареи: — Каждый раз он так?

— Нет. Обычно ближе восьмидесяти кабельтовых он к нам не подходил, — ответил Волков и вопросительно поглядел на начальника штаба.

— Напомните ему о себе, — разрешил Савельев.

Через две минуты прогремел залп батареи, в четыре пенистых всплеска выросли у бортов крейсера.

— Хорошо легли! — похвалил Савельев.

Очередных всплесков он не видел: снаряды упали за крейсером.

— Захватили в вилку!

Тут же из-за леса вывалился немецкий гидросамолет. С распущенным белым клубящимся хвостом — дымовой завесой — он пролетел между батареей и крейсером и скрыл эскадру из виду.

— Вот так всегда, — пожаловался Волков и прекратил огонь. — Бесполезно стрелять по площади.

— Правильно. Снаряды надо беречь, — согласился с ним Савельев. — Они потребуются для сухопутного противника.

На дальномерном посту раздались тройные удары в рынду.

— Воздушная тревога!

Шесть бомбардировщиков закружили над огневой позицией, послышались частые взрывы бомб. Волков предложил начальнику штаба спуститься в бомбоубежище. Савельев хотел было уже согласиться, но в это время в рубку поднялся взволнованный помощник командира батареи лейтенант Быстрицкий.

— Бомба угодила в третье орудие! — сообщил он.

Савельев заметил, как плотно сжались губы командира батареи. «Выдержка. Позавидуешь», — отметил он про себя.

— Орудие ввести в строй. И как можно быстрее, — приказал Волков.

Быстрицкий скатился по трапу вниз и помчался на третье орудие. Вернулся он, когда бомбардировка батареи прекратилась.

— Третье орудие восстановить нельзя. Разбиты все механизмы. Замок заклинило. Убиты пять артиллеристов из расчета…