Хроника расстрелянных островов

Из Курессаре выехали в направлении поселка Кихельконна. По накатанной гравийной дороге машина быстро доставила их к деревне Кагул, за которой в лесу, на большой зеленой поляне, находился главный островной аэродром. Строительство его было закончено еще весной, однако он предназначался в основном для легких самолетов. Сейчас здесь базировалась 12-я Краснознаменная отдельная истребительная авиационная эскадрилья. Теперь требовалось разместить на нем ДБ-3 конструкции Ильюшина.

Елисеев объехал аэродром на машине. Взлетная полоса занимала примерно половину поляны. Вторая половина была неровной. Машину подбрасывало на бугорках и ямах. Наконец шофер остановился:

— Застрянем здесь, товарищ генерал.

Елисеев, Охтинский и Навагин вылезли из машины, дошли до леса.

— Будем делать взлетную полосу на всю длину поляны, — распорядился Елисеев.

— Успеем ли, товарищ генерал? — задумчиво спросил Охтинский.

— Успеем. Обязаны успеть, — отрезал Елисеев. — Сколько вам потребуется дней, начальник инженерной службы? — повернулся он к Навагину.

— Недели полторы, — подумав, ответил Навагин. — Работа трудоемкая, товарищ генерал.

— Недели полторы?! — повторил Елисеев и внимательно поглядел на Навагина, точно видел его впервые. — Три дня. Точнее — трое суток. Работать днем и ночью. Снимайте хоть все свои строительные части.

— А как же строительство оборонительной полосы на Муху? — спросил Охтинский.

— Аэродром — задача номер один для нас, — ответил Елисеев и зашагал к машине.

Трое суток, днем и ночью, строительные части гарнизона под руководством Навагина удлиняли взлетную полосу аэродрома, подготавливая его к приему тяжелых бомбардировщиков. Охтинский выделил для охраны аэродрома три зенитные батареи и роту красноармейцев.

Едва только строители закончили работу, в воздухе появился первый бомбардировщик. Он сделал несколько кругов над поляной, прежде чем пошел на посадку. Охтинский, Копнов и Навагин приехали встречать самолеты. Напряженно следили они с опушки леса за посадкой бомбардировщика. Самолет мягко коснулся земли, чуть подпрыгнул и плавно покатился по поляне. Затем он развернулся и подрулил к опушке, где стояли люди. Когда мощные моторы смолкли, на землю соскочил молодой полковник.

— Командир первого минно-торпедного авиационного полка полковник Преображенский, — представился он.

— Очень рады видеть вас на нашей островной земле, — протянул ему руку Охтинский.

— Мне показалось вначале опасным садиться на ваш аэродром: мал для наших самолетов, — заговорил Преображенский. — Особенно для взлета. Придется еще удлинять полосу.

— Строители под руководством начальника инженерной службы майора Навагина останутся в вашем распоряжении.

— И маскировка… — оглядел аэродром Преображенский. — Ну да ничего: в лесу будем прятаться.

— По всем вопросам прошу обращаться лично ко мне, — сказал Охтинский.

— Думаю, мы с вами, Алексей Иванович, всегда договоримся.

К вечеру еще девять ДБ-3 приземлились на обновленном аэродроме, затерянном среди густого леса. А на следующий день совершили посадку и остальные бомбардировщики.

Генерал-лейтенант Жаворонков прилетел на остров с основной группой ДБ-3, чтобы на месте приступить к подготовке удара по Берлину. Первой его заботой была сохранность дальних бомбардировщиков. Противник, без сомнения, постарается быстро разыскать аэродром, откуда бомбят Берлин, и тогда последуют беспрестанные налеты вражеских самолетов. От их бомб не спасет простое рассредоточение ДБ-3 по аэродрому. Значит, надо искать особые способы маскировки. Из всех предложенных летчиками вариантов генералу понравился «хуторской». Бомбардировщики должны вплотную становиться с хуторскими строениями, сливаясь с ними в одно целое. Накинутые сверху маскировочные сети надежно прикроют ДБ-3 с воздуха. Сложность вызывали рулевые дорожки, которые через поля и огороды требовалось на ширину колес прокладывать от границ летного поля к месту стоянки. На счастье, земля оказалась сухая, ее не надо было утрамбовывать. Требовалось лишь снять изгороди, заровнять ямы и канавы.

Дав Преображенскому разрешение на «хуторской» вариант, Жаворонков уехал на флагманский КП к коменданту БОБРа, чтобы решить все вопросы, связанные с обеспечением боевых вылетов авиагруппы на Берлин.

— В первую очередь меня интересует воздушное прикрытие Кагула, — после обычных приветствий сказал Жаворонков.

— Все, чем располагаю, передам в ваше распоряжение. Таков приказ комфлота… — заверил Елисеев.

Из своих и без того скудных противовоздушных средств он выделял всю 12-ю Краснознаменную отдельную истребительную авиационную эскадрилью в составе пятнадцати «чаек» и три зенитные батареи.

— Мало! — вырвалось у Жаворонкова. — Такое ответственное задание Ставки!..

— Гарнизон островов остается без какого-либо авиационного прикрытия, Семен Федорович. А ведь противник ежедневно бомбит наши боевые порядки. Немцы в любой момент могут высадить морской или воздушный десанты.

— А чем же вы собираетесь прикрывать вторую авиагруппу? — сочувственно спросил Жаворонков.