Хроника рядового разведчика. Фронтовая разведка в годы Великой Отечественной войны. 1943–1945 гг.

— К наступлению, — последовал ответ.

— А куда наступать будем?

— Вон на ту высоту. — И один из них указал в темноту. — Вчера днем ее хорошо было видно.

— А потом?

— Потом... — последовала затянувшаяся пауза, — потом двигаться дальше...

Мне стало ясно. Толком своей задачи взвод не знает. Пока темно и до восьми часов остается еще восемнадцать минут, надо принимать решительные и неотложные меры. Времени в обрез, и мне одному с этим не справиться. Как я сумею в столь сжатый срок подготовить людей к бою и выполнить во что бы то ни стало поставленную задачу? Конечно, что-то могу сделать, но этого, бесспорно, мало. Остается только одно — готовить их к бою, а разведчики должны увлечь за собой взвод во время атаки, быть им примером. Объясняю им суть своего решения, и они расходятся.

«А о чем думают сейчас в эти минуты мои друзья-разведчики в своей новой роли?» Эта мысль теперь не давала покоя, хотя о каждом из них я знал: кто где родился, кто любит фантастику, а кто боготворит Пушкина...

Федя Ковальков — смел, удачлив. Был парнем открытым, прямым и не всегда деликатным. Из семьи кадрового военного. С его слов, отец до войны командовал кавалерийским полком, а теперь дивизией. Днями Федю вызывали в штаб дивизии по письму матери, которая просила откомандировать сына в соединение отца. Федя от такого заманчивого предложения категорически отказался, хотя некоторые из нас, разведчиков, откровенно не разделяли его решения.

— Вы что, — вскипел он, и лицо его стало злым, покрылось пятнами, — хотите, чтобы я около отца отирался и на меня другие пальцем показывали? Я так не могу, да и отец едва ли одобрил бы мое появление у него под боком.

Саша Рыжков — подвижен, но не суетлив, в основном молчун, не по годам рассудителен. Перед тем как сказать, взвесит каждое слово. Днями, когда, казалось, все возможности вынести из-под носа у немцев тело убитого разведчика были исчерпаны, он вызвался один и вынес.

Сергей Хухров — задиристый паренек, глаза голубые, взгляд прямой, открытый, с веселинкой. Про него рассказывали: когда шли на фронт, сжалился над стариком, у которого ночевали, и утром перед уходом отдал ему свои новые сапоги, а взамен получил изрядно поношенные. Ребята по дороге подтрунивали над ним, а он отшучивался: «С первого фрица, которого встречу в бою, и сниму». Доподлинно не знаю, удалось ли ему выполнить свое обещание, но, когда на позицию их роты пошли автоматчики, поддержанные самоходками, Сергей пропустил через свою траншею вражескую машину, броском вскочил на корму, выстрелом в упор убил немца, потом внутрь бросил гранату, и самоходка встала. Хухров был удостоен ордена.

Худовердий просил нас называть его Мишей. Самый молодой из нас, но уже дважды раненный. Его дружба с Сергеем завязалась как-то сразу, едва они пришли в роту, потому и на задание их посылали вместе. Вначале над ним посмеивались, вернее, над его носом. Про такой нос обычно говорят: на семерых рос — одному достался. Вскоре об этом феномене лица то ли забыли, то ли привыкли.

Проводив с напутствием ребят, сам приступаю к разъяснению задачи ближайшим ко мне солдатам.

Сейчас будет разведка боем и, несмотря на сильный огонь противника, наша задача — идти вперед, чего бы это ни стоило. Только вперед! Немцы не должны даже заподозрить, что мы ведем разведку боем. Своим поведением, решительностью надо заставить поверить немцев, что мы ведем бой за господствующую высоту, и только тогда они задействуют все, что у них есть, чем располагают, лишь бы отбить нашу атаку. А пока мы будем вести бой, наблюдатели-разведчики с наблюдательных пунктов и других мест будут засекать огневые точки врага, расположение позиций орудий и минометов.

— Выходит, мы вроде подсадной утки, — пошутил пожилой боец, по-видимому из охотников, локтем толкнув соседа.

— Не совсем, но близко к этому. Наша ближайшая задача — овладеть первой траншеей, а если удастся, то и всей высотой, и приложить все усилия к захвату «языка». Учтите, перед проволочными заграждениями немцев сплошные минные поля. Мины противопехотные, поставлены осенью. Они под снегом. Снег довольно глубокий, особенно в понижениях, перед высотой. Для того чтобы меньше вязнуть в снегу, надо максимально облегчить свой вес, сбросить с себя все лишнее. Оставьте себе что-то одно: телогрейку, шинель или полушубок. Противопехотная мина может оторвать ступню, так что подумайте о своих ногах. Участок минных полей по возможности преодолевайте зигзагами — от воронки к воронке. Около них мин не будет, взорвались от детонации во время артобстрела. Возможна рукопашная схватка, — продолжал я, — а вам в таком облачении и не повернуться. С собой взять только патроны и гранаты. Противогазы снять. Саперные лопатки тоже оставить — окапываться не придется. Разведчики пойдут впереди, а ваша задача — не отставать, не ложиться. Только вперед. Понятно?