ХРОНИКА РУССКОГО

В 11 часов выехал из Модены в Болонию, на речке Панаре - опять таможня! Далее Castel-franco - и опять таможня. В 4 часа приехал в Болонию, и опять у трактирщика-француза Mr. Trouve, в той же комнате, где так грустно было прошлого года! В этот вечер театра не было. Я заглянул только в огромнейшую церковь Болоний, св. Петрония. Тот же таинственный незнакомец под аркадами преследовал меня и ныне в сумерки: "Volete, Eccellenza, una bella ragazza?". В сумерки вечера успел еще видеть криво построенную башню Garisenda; наклонность ее тем приметнее, что она стоит подле прямой башни Asinelli. 12 ноября осмотрел городскую ратушу, пустился в гору к мадонне - св. Луки. Церковь сия так названа по образу, якобы св. Лукою писанному, который в ней хранится. К ней ведут аркады, по горе; городом и вне города нужно более часу, чтоб взобраться к церкви. Аркады росписаны священными предметами; с террасы церковной вид очаровательный на всю Болонию и ее окрестности. Священник в облачении раскрыл мне образ богоматери, осыпанный драгоценными каменьями и залитый золотом. Над главною аркою надпись, приличная высоте, на которой стоит церковь: "от горы изыдет спасение!" (Исайя 37). Я спустился к кладбищу, Certosa, которое здесь, как и в Пизе, можно скорее назвать музеем. Campo-Santo полно прекрасных памятников в статуях и в живописи. На этом месте был прежде Капуцинский монастырь, поля его засеяны мертвыми, из коих некоторые ожили - в статуях и бюстах! Первый монумент, остановивший меня, - отцу нашего дипломата Матушевича, в 1819 году здесь умершему. Надпись на латин‹ском› и франц‹узском›. - Я списал первую. Одна строка заставила меня призадуматься при мысли о сыне: "Fidem constatiamque patriae pereunti probavit suam"… Матушевич скончался 31 октября 1819 года на 55-м году от рождения. Главную из мраморных статуй памятника довершил Канова. Недалеко от Матушевича памятник Клотильде Tambroniae, профессорше греческого языка в Болонском университете: "Litteris dedicta linguam graecam publice docuit" (ум. 1817; ей же и в сенях университетских).

Монумент брюссельскому уроженцу Ferreris. - Ангел или гений держат над ним обручальное кольцо: не мудрено угадать, чья любовь соорудила его… (не мудрено угадать, о ком я подумал, перечитывая сии строки, в Москве, в 1835 году?..). Роскошь в мраморах непомерная! Наследники обязаны сооружать их из мрамора или гранита: живописные истребляются временем; если нет наследников - то городское общество принимает на себя их обязанность. В два часа едва успел осмотреть со вниманием этот _музей смерти_! Старинных и древних монументов также множество. Для povera gente назначены особые поля; в них хоронят даром и кладут номер в могилы, дабы в случае желания родственников можно было отыскать умерших, даже младенцев, для коих особые места. Им ведут реестры. Бог своих отыщет, но для _милых ближних_ сделаны свинцовые медали с номера. Одно место на сем кладбище стоит 100 Scudi (500 рублей), памятники - от 2 до 3 тысяч рублей и более. Я ходил около 2 часов под аркадами. Два друга, Lamberini и Molinari, заживо сделали себе монументы, друг подле друга; один уже в могиле ожидает другого. Сверх памятников частных город сооружает тут же особый пантеон, для знаменитых мужей Болоний; и уже в нем поставлено несколько бюстов.

С кладбища пошел я в Академию художеств, столь богатую картинами Болонской школы. Русские знают ее из описания, кажется, Шевырева, в каком-то журнале напечатанного. Осмотрев главные картины, я стоял долго перед св. Цецилией, chef-d'oeuvre Рафаэля, и перед распятием Гвидо Рени. Лицо спасителя еще живо страданием, коим наполнено было при слове: совершишася! В 1823 году поставлен здесь бюст: "Antonio Саnovae sculptori sui temporis primo". Торвальдсен не дал бы своего согласия на эту надпись. Они не любили друг друга. - Отсюда прошел я в университет, еще не открытый после смут болонских. Docta Bolonia, как ее некогда во всей Европе называли, никого теперь не учит, и я с грустию вышел из опустевших великолепных университетских зданий. Профессоры, пережившие славу университета, также теперь безгласны, как и их знаменитые предшественники и предшественницы: ибо между ними были и женщины, в мраморах онемевшие. Ныне и университет кладбище наук! Бюсты в сенях: Монти, Гальвани и других.