Читаем Хроника стрижки овец полностью

Однако, как некогда ошибся Брежнев, считая, что социализм уже непобедим, – так ошибся и философ-гегельянец. Господство Запада и тотальная идея вестернизации истории насчитывают не так много лет: если считать от битвы при Лепанто, когда объединенный европейский флот (Священная Лига) вырвал победу у Турции. Все эти годы усугублялось представление о том, что история имеет только одну цивилизацию, только один вектор развития, только один тип свободы; все это укреплялось гегельянской философией истории (а Гегель, как известно, полагал, что Китай уснул навсегда, и в этом оказался не вполне прав). Тут будет уместно отметить то, что и марксизм базировался на европоцентричной картине мира. И вот картина распалась. Конец наступил не сегодня, еще в 1914 году – Шпенглер в 1918-м только зафиксировал гибель европоцентричного порядка в книжке «Закат Европы», – но усилиями тотальных войн жизнедеятельность Запада была гальванизирована. Историю Гегеля длили и длили, обесценивая золотой стандарт, вводя символы вместо реальности, концептуализм вместо искусства, положив миллионы жизней, чтобы продлить торжество еще хоть на миг. Последний акт был уже комическим: бойкий художник Уорхол обещал «пятнадцать минут славы каждому» – в то время как век славы для всех уже был закончен. То, что мы наблюдаем сегодня, – пятый акт долгой столетней драмы: скоро дадут занавес. Уходит западная идея в виде фарса: оппозиция мещан на Болотной площади – это последняя крепость; немного грустно, что на мятежном рестораторе заканчивается время Просвещения. Запад не прекратит существование свое, разумеется. Ведь и Восток был мудр и славен в течение 400 лет торжества Запада; просто считалось, что Восток – вне истории. А до того – все было наоборот. Я напомню, что величайшие мыслители Запада – Данте, Джотто, Плотин, Боэций, Августин – жили тогда, когда торжество Востока было неоспоримым. Главная идея Запада – это вовсе не финансовый капитализм, не либеральная демократия, не ваучеры, не частная собственность, и даже не гражданские свободы и не право на мужеложество. Главные идеи Запада – совсем в ином. Это идея Собора, идея гуманизма, идеи романа и масляной живописи. Если кризис западной цивилизации оживит эти идеи – надо благодарить кризис. А мирскую славу жалеть нечего. Sic transit.

Разговоры в Оксфорде

Прошел первый день конференции в Оксфорде; конференция называется «Вулкан», посвящена анализу происходящих событий, собрались замечательные ученые, причем разных (порой диаметрально противоположных взглядов – от Антонио Негри, который обосновывал вчера необходимость социалистической революции (это в стенах Оксфорда) до Тимоти Рэдклиффа, генерала Доминиканского ордена, который, как легко догадаться, к революции не призывал. Вчера выступали Тимоти Кларк, историк искусства; Витторио Хесле, философ; Мэлиз Рутвен, историк-арабист; Антонио Негри, философ; Маргрет Драббл, писатель; Тимоти Рэдклифф, богослов; Марек Бартелик, президент международной ассоциации арт-критиков; Андрей Кончаловский, режиссер; Дэвил Руччио, экономист; Стивен Вайтфильд, политолог; Эрик Хобсбаум, историк, приехать не смог – сломана шейка бедра, 94 года – но передал текст доклада и даже умудрился принять участие в дискуссии по прямой связи.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука