Хроника стрижки овец

Не фрондер, и не роялист, и даже не поэт – кому такое понравится? К тому же наличие Сирано мешало противникам разрешать споры полюбовно: ведь на баррикадах мы от двух до пяти, а потом пора и на ужин. Мазаринисты чудесно уживались с фрондерами, противники (в точности как и сегодня) встречались на балах в Тюильри и на лыжных прогулках в Альпах, оппоненты были званы в те же самые дома, на те же самые выставки. Сирано ставили в упрек то, что он не соблюдает светских приличий, – ну да, мы все здесь непримиримые борцы, но на именинах у спонсора едим из одной общей тарелки. Вы что же, мсье Сирано, даже на лыжах в Куршевеле не катаетесь? И не стоите в очереди на прием во дворец? Вы вообще хоть кого-нибудь уважаете? Мы все за свободу, мсье, но не до такой же степени! Согласитесь, это дурной тон: политические убеждения своим чередом, а приличия надо соблюдать.

Вдобавок Сирано был социалистом – считал себя последователем Кампанеллы и Томаса Мора – это в ту пору, когда храбрые принцы боролись за барыши от налогов с жадным кардиналом Мазарини. Наивные булочники и бакалейщики, которые обороняли вместе с маркизами парижские баррикады, полагали, что борются они за отмену налогов, – ведь программы революции (как и сегодня) никто внятной не предлагал – однако в планы Фронды отнюдь не входило облегчить жизнь баррикадных борцов. Тогда, ровно как и сегодня, протестные демонстрации и митинги поддержки – набирались без всяких обязательств; толпу собирали легко – толпа вообще легко собирается.

Боролись фрондеры за то, чтобы сословные привилегии (сравни: независимые права корпораций) не ущемлялись государственными интересами – чтобы оброк с крестьян не делить с жадным двором. Вот ради этой благородной цели и звали умирать на баррикадах – мол, долой тирана в сутане, доколе терпеть иго временщика! Временщик Мазарини и алчная оппозиция рвали Францию на части, парламент кипел в бунтарских страстях, население собиралось под знамена сословных мятежников, и в это самое время Сирано, вернувшись с войны, написал про Государство Луны. Это было продолжение утопии Кампанеллы (см. Город Солнца), описывалось такое справедливое общество, где все распределяется поровну; данная утопия никому не понравилась.

Сирано относился к путешествию на Луну не менее серьезно, чем авторы космических программ нашего времени. Он считал, что требуется начать сначала, на новой почве. Земная несправедливость и земное неравенство находили разрешение на Луне, и Сирано описал, каким образом; для начала он предлагал способ, как отменить войны. В годы Тридцатилетней войны, точно как и сегодня, перманентная война была необходима для поддержания иерархии в обществе: рабочий корпорации потому ниже менеджера, что солдат всегда ниже офицера, а Сирано высмеял принцип армейского неравенства, внедренный в общество как двигатель прогресса. Сирано показал, как алчность аристократов (тогдашнего креативного класса) отлично уживается с алчностью временщиков двора (тогдашних коррупционеров) – это два агрегата угнетения, и бороться надо с обоими. Книга «Государство Луны» никому не понравилась. Вообще идеи социалистического устройства общества редко кому представляются разумными – и особенно когда автор соглашается с тем, что равенство возможно при ограничении потребления. Эта деталь, по мнению экспертов, свидетельствует о неразвитом сознании: зачем равенство, ведь всегда лучше иметь больше, чем у соседа! Собственно, ради этого и собиралась Фронда, за это и бился с аристократией Мазарини.

К дурной репутации бретера, скандалиста и выскочки – прибавилось определение «безумец». Сирано стал гордским сумасшедшим: читал стихи в кабаках, дрался с наемными убийцами у Нельской башни. Одному долго не простоять: надо иметь какие-нибудь тылы. А у него тылов не было.

Убили Сирано де Бержерака по заказу обидчивого вельможи-фрондера, разозленного эпиграммой. Фрондеры вообще гораздо мстительнее монархов: у монархов бывает задета гордость, а у фрондеров болит то место, где была совесть; мелкий интриган всегда опаснее крупного.

Впрочем, если бы Сирано не убили по приказу фрондера, его бы рано или поздно прикончили по приказу двора – он многих раздражал. Ему размозжили голову бревном – сбросили бревно с крыши дома.

Образ Сирано для европейской культуры важен потому, что черты Сирано де Бержерака – это родовые черты гуманистического искусства вообще. Образ Сирано – это образ свободного художника. Другого свободного искусства в природе не бывает.

Подлинное искусство, оно не с левыми и не справыми, оно само по себе; с языком; с рифмой; с природой.