Хроника царствования Николя I

Наш Венценосец изводил себя, мсье герцог над ним подтрунивал, и все чувствовали, что на подходе новые непотребства, способные смести институт высшей власти и самого Повелителя. Мантры главенствующих умонастроений, по существу, уже не имели власти над реальностью. И что делать с установленной статистиками цифрой в семь миллионов бедняков? В данный момент требовалось не позволить им мозолить глаза в центрах городов, толпиться на улицах, но это — плевое дело, достаточно поработать резиновыми дубинками и под завязку заполнить оборванцами несколько автофургонов. Да только куда их деть потом? Предместья полны своими собственными изгоями и полуизгоями, не менее голодными, чем первые… те дикие зоны давно лихорадило. Два года назад уже были бунты, чтобы их утихомирить, прежний режим наобещал с три короба, но с тех пор не произошло никаких перемен, ровным счетом ничего, только ярость страждущих превратилась в отчаяние, и недолго ждать, когда отчаяние переплавится в новую ненависть. Его Величество послал в опасные точки эмиссаров, набрав таких, чтобы обличьем походили на скопившихся там потомков африканских этносов и, владея их сленгом, могли доносить до жителей мудрые резоны центра и собирать у этой шушеры сведения о ее чаяниях, получая таким образом верный лакмусовый индикатор, применявшийся еще в незапамятные времена… Однако диагноз, поставленный вследствие этих демаршей, сводился к тому, что, коли все так, правительство герцога де Сабле не имеет иных рычагов воздействия, кроме грубой полицейской силы. Великолепные начинания Нашего Неутомимого Властелина поневоле притормозились, широкомасштабные задачи стали дробиться на множество частностей, ведь трудно проводить разом десяток реформ, столь же затратных, сколь слабо проработанных и нечленораздельно разъясненных. От всего этого оставались только слова, их расточала как верховная власть, так и ее противники, эти знай долдонили про «топтание на месте», «опасные виражи», «недомолвки», «беспамятство», «подтасовки». Вместо разрыва с подлыми обычаями старого порядка, так торжественно провозглашенного Его Величеством, имперские советники и министры вновь обратились к затрепанным рецептам предыдущего монарха, впавшего в спячку на своем троне. Ведь и король Ширак поначалу толковал о тектоническом разломе социальных связей, которые собирался восстановить, дабы улучшить жизнь каждого, однако после первых пяти месяцев царствования и сопровождавших его забастовок он заговорил по-другому, решил круто повернуть, а былые посулы пересмотреть, ибо склонялся к убеждению, что в первую очередь следует преодолеть финансовый прорыв, пополнить Казну, пытаясь избежать рокового банкротства.

Депутатам нынешней Империи стало не по себе. Они покидали ступенчатую залу Палаты, чтобы поплакать в теплом уюте личных кабинетов. Им уже не хотелось голосовать, одобряя проекты законов, которые, как ни крути, все равно выйдут на свет такими обглоданными, что утратят первоначальный смысл. От былой партийной дисциплины остался пшик, они переминались, ерзали, так и сяк меняя позу, будто им не сиделось и не стоялось, каждый сторонился других, даже взглядами старались не встречаться; а законы… законы попадали в долгий ящик, изменялись, подчас до неузнаваемости, взаимоупразднялись; проекты, конечно, еще сочиняли и выносили на обсуждение опустошенного, как бесплодная Сахара, депутатского собрания, но там их не доводили до готовности, а затаптывали. Зачем было Государю смягчать и подслащивать реформы, замысленные так грозно и победительно на заре его правления? Да потому, что они уже всем разонравились. Правда, специальная пенсионная была ему особенно дорога, потому-то она и сделалась тестом, измеряющим сопротивление противников. Последние оповестили об однодневной стачке, и 18 октября, согласно плану, машинисты железнодорожных составов, скрестивши руки, засели по домам, как и их коллеги, водители поездов метро и автобусов. Пассажиры, предупрежденные заранее, тоже остались дома или, как в столице, где парижский герцог, мсье де Ла Ноэ, приготовил для них велосипеды, незлобиво добирались на службу с ветерком.

Его Величество все предусмотрел, и теперь мы вольны анализировать его приемы и хитрости. Контратака, предпринятая Дворцом с целью нейтрализовать помехи, развертывалась в шесть четко продуманных этапов, которые заслуживают нашего любопытства.