Хроника великого джута

Как уверяет современный публицист И. Ачильдиев в популярном журнале «Юность», «Сталин избрал путь политической борьбы с церковью, подменив спор мировоззрений политической крнфронтацией», а вот-де при Ленине «советская власть сформировала продуманную, лояльную по отношению к церкви и верующим политику». [241]Однако посмотрим внимательнее, что это был за спор мировоззрений на фоне продуманной и лояльной политики.

Ленин, как и его учитель Маркс, скрежетал зубами при одном упоминании о Боге. Чтобы убедиться в буквальности этого утверждения, достаточно будет хотя бы бегло заглянуть в его «наследие».

Вот Ильич конспектирует Гегеля. От полноты чувств добавляет кое-что от себя: «Материалист возвышает знание материи, природы, отсылая бога и защищающую его философскую сволочь в помойную яму». [242]

Еще, на полях, среди кучи вопросительных знаков: «бога жалко!! сволочь идеалистическая!!». [243]«Пошлопоповская идеалистическая болтовня о величии христианства (с цитатами из Евангелия!!) Мерзко, вонюче!». [244]

Еще, в письме к Горькому: «…всякий боженька есть труположество – будь это самый чистенький, идеальный… Всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке… есть невыразимейшая мерзость… самая опасная мерзость, самая гнусная зараза…». [245]

Можно представить, что говорил вслух Ильич своим соратникам на эту тему, коли писал подобное.

Фанатичная ненависть к религии и Церкви не мешала Ленину, из тактических соображений, обманывать «темный» народ с помощью показной веротерпимости. Так, до Октябрьского переворота он призывал рабочих бороться с «религиозным туманом» «чисто идейным и только идейным оружием». [246]И даже допускал, что священник может состоять в социал-демократических рядах при условии добросовестного выполнения партийной работы. Что поделаешь, слишком много еще было верующих и, скрепя материалистическое сердце, приходилось считаться с этими мракобесами. Потому и конституция 1918 года говорит о праве на религиозную пропаганду. (В действительности это право сразу же обернулось беспощадным истреблением священников и верующих.) «Самый человечный человек» запретил Церкви благотворительность; он пропагандировал «полную свободу брака» и борьбу с «церковным браком»; утверждал, что нравственность заключается в «сплоченной солидарной дисциплине и сознательной массовой борьбе против эксплуататоров» [247]– то есть, на деле, в безоговорочном убийстве и подавлении всех тех, кого большевики назовут эксплуататорами. Владимир Ильич «горячо поддержал инициативу трудящихся, предложивших организовать вскрытие «святых мощей», чтобы разоблачить обман духовенства». [248](То есть приказал провести эту широкую святотатственную кампанию, оскорбляющую чувства православных верующих – большинства населения страны. В результате были осквернены мощи более 60 наиболее чтимых русских святых, начиная с преподобного Сергия Радонежского.)

Об историческом бревне, которое Ленин на виду фотографов таскал во время коммунистического субботника, написаны тома воспоминаний. Гораздо меньше упоминается другой случай, где вождь мирового пролетариата проявил куда как большую физическую сноровку. Обратимся к мемуарам П. Малькова, бывшего комендантом Московского Кремля:

«Владимир Ильич вообще не мог терпеть памятников царям, великим князьям, всяким прославленным при царе генералам. Он не раз говорил, что победивший народ должен снести всю эту мерзость, напоминающую о самодержавии…»

Накануне первомайской демонстрации 1918 года Ленин страшно рассердился, узнав, что памятник Великому Князю Сергею Александровичу в Кремле до сих пор цел. Этот памятник недавней жертве террористов-революционеров был построен по проекту знаменитого русского художника В.М. Васнецова. На высоком бронзовом кресте, покрытом эмалью, с изображением распятого Иисуса Христа и Скорбящей Богоматери, была надпись: «Отче, отпусти им – не ведают бо, что творят».

«Ну-ка, пока есть время до демонстрации, тащите веревки», – изрек Ильич. «Я мигом сбегал в комендатуру и принес веревки, – пишет Мальков. – Владимир Ильич ловко сделал петлю и накинул на памятник. (Накинул петлю на голову Богоматери, символической покровительницы России.) Взялись за дело все, и вскоре памятник был опутан веревками со всех сторон.

– А ну, дружно! – задорно командовал Владимир Ильич.

Ленин, Свердлов, Аванесов, Смидович и другие члены ВЦИКа и Совнаркома и сотрудники немногочисленного правительственного аппарата налегли, дернули, и памятник рухнул на булыжник.

– Долой его с глаз, на свалку! – продолжал командовать Владимир Ильич.

Десятки рук подхватили веревки, и памятник загремел по булыжнику к Тайницкому саду».

Теперь в Кремле вместо Святого Креста бронзовая фигура Ильича. А на башнях до сей поры пятиконечные звезды – большевистский символ, введенный в том же 1918 году Троцким. Кстати, о Кресте и звездах.

Верить или не верить, но есть и такие толкования: