Хроника Великого всплеска

– Вы так и не научились доверять мне?! Дети неразумные. Если бы я хотел от вас избавиться, то поверьте, нашел бы способ гораздо проще. Тем более не бросил бы машину.

– Мы сильно испугались. Почему ты ушел?

– Ходил на обычную разведку.

– Ты не мог взять нас с собой?- недовольно спросил приходящий в чувство Джейси

– Я знаю, что тоже слегка виноват. Я должен был успеть вернуться до вашего пробуждения, но нашел выжившего человека и долго разговаривал. Но вы должны были ждать. Обещайте, что такого не повторится. Ждите всегда. И я вернусь. А мешок, зачем бросили?

– Мы шли, шли, а потом мимо нас снаружи пролетел стратолет. Мы бросили продукты и кинулись сюда. Тут я и упал.

– Ты сможешь сам дойти до эджа? Насчет стратолета, это конечно важная новость и не особо радостная. Значит, они все ещё ищут нас.

– Ник, а где тот живой человек. Он пришел с тобой?

– Сирена, я нашел пожилую японку. Она не захотела пойти. Она умирает.

Спустя минут десять они сидели в кабине. На самом малом ходу главный вывел патруль из комплекса.

– Ну, а теперь терпите. Мы перевернемся,- сказал боец, протягивая руку к панели управления.

Он нажал кнопку пласт-захватов и всех снова сковали полосы штурма. Эдж перевернулся брюхом вверх. Включился привод.

Насчитав два яруса, Стелли вернул машину в нормальное положение и отключил штурм- захват.

На радаре отчетливо были видны три точки, летящие по круговой широкой траектории вокруг гигаса

– Эх, если бы они не следили. Они ведь сразу нас засекут, но другого выхода нет, придется включить.

– Чтобы залететь внутрь?

– Да.

– Ник, мы уже в Токио?

– Да. Нам нужно добраться до двух жилых модулей, а потом решим что дальше.

Главный дал два залпа из двигателей и эдж зашел в темноту сектора. На радаре мгновенно произошли изменения, звено преследователей изменило направление и начало быстро приближаться.

Дети схватили вещмешок, Ник повесил на плечи ещё два и, взяв оружие, бросился догонять близнецов. В темноте наощупь они нашли двери и выбрались в жилую зону.

Сзади раздался взрыв. Стены, отделявшие их от эджа, выдержали удар, сектор лишь изрядно тряхнуло. Никита облегченно вздохнул.

Теперь у них не было транспорта, как впрочем, и цели, только модуль и какое-то бредовое поручение несуществующей больше организации.

Продукты пришлось рассортировать и выбрать лучшее с расчетом на один мешок. Большее количество теперь таскать стало бессмысленно. Оставшуюся еду, они бросили прямо на улице и направились в сторону ближайшего гравилифта.

На гравилифте с бело-голубыми створками дверей отступник и близнецы доехали до ближайшего яруса скоростных кабинок. Найдя одну из них, все уселись по отдельным креслам. В этой четырехместной кабинке со всеми удобствами они проехали двадцать секторов, затем пересели в следующую.

После шестой поездки Стелли сделал ребятишкам уколы транквилизатора, и уговорил выпить по пакету воды.

Оставшиеся восемнадцать поездок боец провел в одиночестве. В голове стоял туман, а он все переносил детей и мешок с продуктами в очередное скоростное купе, словно заведенный. Добравшись до двадцать пятой пересадочной площадки, боец выбрался на платформу и почти ползком добрался до вывески на стене. Она гласила, что он прибыл на девять тысяч девятьсот двадцать девятый сегмент Токийского жилого комплекса.

Немного выше, на ярус находилась модуль-квартира его родителей. Ник вернулся к кабинке со спящими близнецами и усевшись на перроне, моментально уснул.

***

Сон вернул его во времена, когда он жил в Токио.

– Сынок,- Никита узнал голос матери, – Постарайся после летной школы нигде не задерживаться. Помни, у отца день рождения.

– Ладно, ма,- Ник побежал к своему дропперу.

В тот день они проходили дек и его вооружение. Стенд с изолит-снарядом сразу привлек его внимание. Вид этого цилиндра способного одним махом снести метров пятьдесят сплошных перекрытий в радиусе полукилометра поражал.

После занятий юноша направился к дроппер-парку. По дороге он увидел тигровца грубо державшего какую-то девушку за локоть. Спецназовец что-то кричал, а она тщетно пыталась вырваться.

Помня наставления Александры, Ник все же решил не оставлять без внимания наглость и грубость военного.

Он почти подошел вплотную и на ходу заговорил

– Сэр, отпустите девушку. Вы военный, такое в армии…

Ему не удалось договорить, прямой хук сбил его с ног.

Челюсть заныла. Немного пошатываясь, паренек поднялся на ноги и собрал силы для драки.

Удар по ребрам чего-то твердого опять вывел его из равновесия. Это явно был приклад штурмовой плазмы.

– Как же это так,- судорожно размышлял юноша,- даже я знаю, что это оружие запрещено брать из казарм при выходе в жилой сектор.

Спецназовец отложил винтовку решив, что с сопляка хватит и подошел, чтобы добавить кулаками.

Никита, явственно ощущая, что пара ребер сломана, превозмог боль и, взревев не своим голосом, ударил головой в живот врага.

Крича от боли и злости, он сомкнутыми руками ударил тигровца сверху по позвоночнику.

Упав вместе с врагом, Ник завел ноги за шею и выполнил болевой прием, как учил отец.

Ничего, не говоря, он сжимал ноги, напрягал все больше мышцы.