Хроника времен Виктора Подгурского

- С тебя хватит.

- Сказала бы хоть раз, что я красивый, что я тебе нравлюсь.

- Чего захотел!

- А есть такой счастливец?

- Скорее несчастный.

- Здесь?

- Нет.

- А где?

- Тебе почтовый адрес?

- Неужели Олег, этот выдвигающийся светоч науки?

- Может быть.

- Или Виктор, рыцарь печального образа?

- Все может быть.

- Кто-нибудь из них двоих, уж это точно.

- Да, возможно.

- Тогда пойдем со мной вечером в кино.

- А волейбол?

- Хорошая картина,

- А репетиция?

- Успеешь.

- А черчение?

- Я достаю билеты.

Нина поморщила лоб и затем совершенно другим тоном сказала:

- Скоро кончится лекция. Опять будет давка.

Она вдруг прищурилась, посмотрела на Вальку Ратновского. Глаза ее заблестели.

Она оторвала лист бумаги, написала на нем несколько фраз и подкинула его Вальке. Тот прочел и передал соседу. Записка быстро пошла по рядам. Там, где она проходила, начиналось заметное движение и небольшой гул.

Дело было вот в чем. Следующие два часа здесь занимались три группы со второго потока. Аудитория была маленькая и тесная, а каждый стремился занять место поближе к доске. Поэтому, как только открывалась дверь и отдельные индивидуумы тянулись к выходу, в аудиторию с воплем врывалась толпа осаждающих, отбрасывая выходящих. В тесной комнате оказывалось шесть групп, двигающихся в противоположных направлениях. Девушкам приходилось особенно плохо.

Зазвенел звонок, и через две минуты лектор кончил говорить. Однако сидящие ближе к двери не бросались к выходу, подгоняемые, как обычно, заманчивой надеждой проскочить в коридор до начала баталии.

Стараясь как можно меньше шуметь, студенты столпились у закрытой двери. Снаружи доносились нетерпеливые голоса осаждающих.

В первые ряды встали наиболее рослые ребята. Дверь распахнулась, и вместо жалких одиночек на растерявшихся представителей второго потока ринулась мощная колонна. Осаждающие были тут же оттеснены и, выражаясь военными терминами, рассеяны по коридору. Не понявших ситуацию и застывших на месте с раскрытыми ртами вразумляли тетрадками по голове.

Победа была полная. Смеху на целый день. Девчонки радовались, что наконец-то проучили невеж. Ребята называли Нину "главнокомандующим", а Ратновский обещал достать ей генеральские погоны, для чего и ушел с последней лекции. Но вернулся он с двумя билетами в кинотеатр "Форум" на вечерний сеанс.

ГЛАВА VIII

РАСПИСКА КРОВЬЮ

В этом переулке ветер всегда дул в лицо. Если прохожий вдруг поворачивал обратно, ветер тут же менял направление, и прохожему не становилось легче.

Был поздний час. В большинстве домов уже погасили свет, и люди видели седьмые сны, а просыпаясь, чтобы перевернуться на другой бок, с благодарностью вспоминали того далекого чудака, который первым стал строить каменные здания с теплыми комнатами.

Ветер, скучая в одиночестве, развлекался раскачиванием уличных фонарей и с интересом наблюдал, как светлые круги от них мечутся по черной мостовой. Впрочем, он не забывал свои обязанности и время от времени грохотал железными крышами, распахивал двери подъездов, настраивал на минорный лад водосточные трубы, стучался в окна.

Иногда он забивался в темные дворы и поджидал, не появится ли кто-нибудь.

И "кто-нибудь" появился.

Ветер очень обрадовался и кинулся обниматься. Человеку это не понравилось. Он фыркнул, закутался в плащ и повернулся к нему спиной. Ветер сначала остолбенел, смущенно притих, но потом, решив, что произошла ошибка и его приняли за кого-то другого, кинулся с другой стороны, да так, что чуть не совратил прохожего с пути истинного в лужу. Когда человек вторично показал ему спину, ветер озверел и задул с такой силой, что тот пригнулся и некоторое время не мог даже раскрыть глаза. Однако, придя в себя, человек стал решительно пробираться вперед, держась у стен домов. Разозленному ветру негде было разворачиваться, и он занялся тем, что причинял прохожему всякие мелкие гадости: он задирал полы его плаща, пробирался под куртку, сыпал куски штукатурки на волосы, лез в уши; потом, набрав горсть самой холодной воды с самой грязной крыши, "промывал" ему лицо.

Какая-то черная взъерошенная кошка обогнала прохожего и шмыгнула во двор. Человек последовал за ней.

Двор был узкий, стиснутый со всех сторон высокими стенами. Ветер, не решившись туда зайти, присел у подворотни и стал выжидать, что будет дальше.

Человек сделал несколько шагов, но тут черная кошка, притаившаяся у стены и поджидавшая его приближения, перебежала ему дорогу. Человек откинул со лба прилипшие волосы и выругался: "Черт возьми, трогательная встреча! Не хватает только, чтоб Ленька уже спал". Он прошел в глубь двора и поднял голову. На втором этаже он увидел единственное освещенное окно. Человек вложил четыре пальца в рот и два раза свистнул. Свет в окне погас и через секунду зажегся снова.

- Все в порядке, - облегченно вздохнул прохожий и зашел в подъезд.

...Небольшая комната тонула в полумраке. Настольная лампа лишь освещала стол и прикрепленную к нему маленькую форматку с чертежом.

Вошедший снял плащ и, потирая руки, проговорил:

- Ну и ветер!

Хозяин приподнял голову, вгляделся и сделал вид, что не узнал.