Хроника времен Виктора Подгурского

Одна по темным улицам идешь...

Но на этом месте фигура поскользнулась и довольно плавно, всего лишь два раза взмахнув чемоданчиком, плюхнулась на снег.

- Ну вот, всегда так, - сказал, вставая и отряхиваясь, Ратновский, сочинил такую красивую элегию и в самый торжественный момент... Ты чего не с девчонками?

- Сегодня просто не захотелось.

- А со мной?

- С тобой?.. Скажи, Валя, почему ты в последнее время сам бежишь от меня?

- Я? Шутишь! И потом, чего приставать к замужним дамам?

Последние слова Ратновский произнес совершенно другим тоном, и Нина пристально всмотрелась в его искривленное усмешкой лицо.

- Во-первых, я не замужем.

- Ну, скоро будешь.

- Почему? - спросила Нина после некоторого молчания, решив, что иронизировать над его преследованием "замужних дам" и стихами она успеет несколько позднее.

- Сама знаешь.

- Ну?

- А что, он хороший человек, солидный, выдвигающийся, умный, красивый... ну... и любит тебя.

- Даже?

- Что даже? Я бы мог подобрать еще килограмм разных эпитетов, да словаря нет с собой... Потом он просто выгодная партия, - добавил Ратновский со злостью.

Нина засмеялась.

- Ну и что?

- А то, что вам, девчонкам, только это и надо.

- Нахал!

- Вы говорите о литературе, музыке, об институтах и разных там высоких материях. А как только попался обеспеченный человек, вы раз - и замуж. И сразу все кончается. Муж, давай на наряды... Удивляюсь, как ты еще в институт ходишь. Ведь все равно бросишь.

Всю дорогу, до конца переулка, Ратновский громил женщин. На углу Нина спросила, кончил ли он, и, получив утвердительный ответ, сказала:

- Забавно! Я тебя еще не видела таким злым. Так вот какое у тебя мнение обо мне! Я это тебе припомню.

- Теперь уже все равно, - вздохнул Ратновский.

- Между прочим, у меня с Олегом все кончено, - не глядя на него, произнесла тихо Нина.

Ратновский раскрыл рот.

- Почему? - наконец выдавил он из себя.

Нина, как бы не слыша его вопроса, продолжала, все повышая голос:

- Понимаешь, всем казалось, что дело уже решено. И сам Олег ни на минуту не сомневался. Олег действительно выгодная партия. Он такой идеальный, что я его даже боюсь. Он все делает красиво и тонко. Даже объясняясь в любви, он немного подтрунивает над собой: дескать, вот до чего я опустился. И во всем у него чувствуется этакое превосходство.

...Глядя на ее взволнованное лицо, Ратновский подумал, что она, пожалуй, не столько для него говорит, сколько продолжает с кем-то спорить...

- Выгодная партия... Муж - глава семьи... Не хочу, не нужно мне этого. Мне надо учиться. Я должна стать инженером. Знаешь, почему я пошла в МВТУ? Потому, что меня пугали им: "Вот МВТУ - кошмарный институт, масса чертежей, девушкам там не место. Не вздумай туда идти, не губи свою молодость!" Ведь сами же студенты расшифровывают МВТУ так: "Мы Вас Тут Угробим". И вот, когда меня довели этими предостережениями, я плюнула и подала заявление. Но пока мне некогда учиться. Я превратилась в какую-то знойную женщину, испепеляющую сердца. Стоит с кем-нибудь поговорить, потанцевать, пойти в кино, как они начинают воображать бог знает что... И Ратновский, Валя Ратновский! Вот, думала, человек, который все правильно понимает, с которым можно будет просто дружить... А он? А он такой же! Единственно перед кем я виновата и кто мог бы на что-то рассчитывать, - это Виктор. Я думала, что сделала доброе дело, когда порвала с ним. Однако все не так-то просто. Последнее время мне кажется, что он гораздо лучше, чем я его себе представляла. Тебе надо у него поучиться. Чему? Нет, не шатанию по улицам, а хотя бы хорошему отношению ко мне... Ладно. Что ты еще скажешь в "свое оправдание"?

...Ратновский проводил Нину и домой возвращался в странном настроении. Его попеременно охватывала то, радость, что Нина не замужем, то раздражение на самого себя. "Вот это по-настоящему, взял и шлепнулся перед ней, - думал он. - И надо же было успеть за какие-нибудь пять минут наговорить ей столько глупостей и полностью выдать себя!" Но все это вскоре сменилось одним чувством восхищения перед Ниной.

- Вот это девушка! - бормотал Ратновский. - Ее можно по-настоящему полюбить... Вот возьму и напишу о ней стихотворение... Или, еще лучше, повесть! А что? Она стоит повести. А я, того гляди, писателем сделаюсь.

И Ратновский несся по улицам, размахивая чемоданчиком, толкая прохожих и лихо скользя по раскатанным ребятишками ледяным дорожкам. Дворники провожали его руганью: "Эх, большой дурень! Ведет себя как маленький. Тут их целый день песком посыпаешь, а он раскатывает. Тоже, студент пошел!.."

ГЛАВА XXI

К ЧЕМУ ВЕДЕТ ПРОИГРЫШ

Ленька - великий знаток русского языка! - в таких случаях говорил: "Где-то подох серый волк".

Так или иначе, но Виктор выиграл третью партию. Ни одного поражения! Он стал лидером. Баранов и Акимов отстали от него на пол-очка.

Правда, Подгурский последнее время целые вечера играл сам с собой в шахматы. Он вытащил из-под шкафа свои старые тетради с записями различных комбинаций и вариантов, которые он изучал в Доме пионеров.

И мама, по обыкновению недовольная Виктором, говорила: