Хроника времён 'царя Бориса'

То, что происходит в стране с кооперативным движением, невероятно по степени безрассудства. Великая идея губится порочным исполнением. Казалось, как просто. В стране завалы неликвида. Образовали кооперативы, провели инвентаризацию складов и отдали кооперативам неликвид, отходы, вторичное сырье, а они поднатужились, превратили всю эту массу в потребный продукт. Рынок насыщен - все довольны. Наш первый просчет не в налоговой шкале, её несовершенстве. В полном непонимании психологии отечественного хозяйственника.

Во-первых, выросшего в атмосфере постоянного дефицита и срыва всех мыслимых и немыслимых поставок. Во-вторых, уяснившего как норму извращенный принцип социальной справедливости. Я счастлив не тогда, когда стал богатым мой сосед и я, воспользовавшись его примером, стану работать лучше, предприимчивее, чтобы тоже разбогатеть. Ни в коем случае. Истинное счастье наступит в тот момент, когда сосед разорится, превратится в такого же нищего, как я.

Все это уже давно известно, достаточно раскрыть Гоголя, Салтыкова-Щедрина. Вспомнить Чичикова у Собакевича, как складывается их разговор:

"- Вам нужно мертвых душ? - спросил Собакевич очень просто, без малейшего удивления, как бы речь шла о хлебе.

- Да, - отвечал Чичиков и опять смягчил выражение, прибавивши: Несуществующих.

- Найдутся, почему не быть... - сказал Собакевич.

- А если найдутся, то вам без сомнения... будет приятно от них избавиться?

- Извольте, я готов продать, - сказал Собакевич, уже несколько приподнявши голову и смекнувши, что покупщик, верно, должен иметь здесь какую-нибудь выгоду.

"Черт возьми, - подумал Чичиков про себя, - этот уж продает прежде, чем я заикнулся!" - и проговорил вслух:

- А, например, как же цена? Хотя, впрочем, это такой предмет... что о цене даже странно...

- Да чтобы не запрашивать с вас лишнего, по сту рублей за штуку! сказал Собакевич".

Как видите, ничего нового. Не утомляющий себя чтением министр непременно скажет: "Так ведь Чичиков жулик!" - он примерно так усвоил школьный курс.

Так ведь и Собакевич жулик, коли продает несуществующее. Однако просвещение - вещь великая. Точно так же государственный сектор ведет себя с кооперативами: не отступить от этой цены даже ни на ползвука.

Сегодня для директора предприятия, в том числе и для выбранного, понятие "народ" тоже достаточно усечено, в лучшем случае границами своего предприятия. "А почему я должен думать о всех?! Для этого власть существует". Трудно возразить, но тогда вдвойне нелепо рассуждение о некой социалистической сознательности.

Торгуясь с кооперативом, назначает ему пятикратную цену на сырье, устаревшее оборудование, отходы, которые прежде сжигал. Он, директор, не думает о товаре, что появится на рынке, и уж тем более о народе, который купит товар и ахнет перед ценой, потому как не знает предыстории. Директора завода это не волнует. Гнев-то все равно обрушится на кооператора. Главное - чтоб сосед не разбогател. Он здесь монополист, и его, директора, устраивает, чтоб народ (покупатель) стоял перед ним на коленях.

Если вдуматься, аренда под началом колхозов и совхозов - это та же самая крепостная модель. Хочу дам, хочу отниму. Нас ничему не научила история с животноводческими комплексами. Разве идея комплексов была плоха, непродуктивна? Нет. Непродуктивной она стала у нас, ибо это идея цивилизованного, высокоорганизованного общества, каковым мы не являемся. Если есть комплекс по откорму, то рядом должен быть комплекс по воспроизводству, а рядом с ним комплекс по производству кормов. Потому как это звенья одной технологической цепи, и отсутствие хотя бы одного звена превращает всю линию из высокопродуктивной в убыточную. Нельзя в механизм с микронной точностью загружать топливо совковой лопатой. Нельзя создать кооператив по приготовлению шашлыков, не имея рядом кооператив по производству баранины. Ибо баранина, производимая в колхозах, на прилавке практически отсутствует. Мы же организуем кооператив не в условиях переизбытка сельхозпродукции, а при её острейшем дефиците.

Разве не исполнительная власть отдала кооперативам, в той же Москве, убыточные столовые, кафе? А это значит - у нас не расширилась сфера обслуживания. И дело не в том, что там цены другие. В городе появилась подпольная оптовая торговля мясом, овощами, сахаром, кондитерскими изделиями. Что это - бездумье власти? Или умысел? Поставим вопрос иначе. Закон о государственном предприятии практически лишен действующего начала, и предприятия не сделали ожидаемого экономического рывка. Рассуждая трезво, бюрократизм парализовал экономическую реформу в государственном секторе.

Но тот же монополизм блокировал и альтернативный путь экономической деятельности - кооперативы. Однако третьего пути нет. Вернее, он есть - все оставить как было.