Хроника взятия Сеуты (ДП)

Второю же вещью была запоздание, что имело место при записывании хода того деяния, поскольку, как я уже сказал в прологе сей истории, основная часть всех добрых [знатных] уже скончалась, иные же люди, из народа, не имели в тот день иной заботы, кроме грабежа, что находили они вполне достаточным, дабы насытить свою алчность.

И сей случай был весьма опасный, поскольку дома имели двери низкие и узкие, и были сделаны согласно распорядку (ordenanca) мавров, и [наши] люди с тем пылом алчности, что несли, входили безо всякой предосторожности, а многие из тех мавров оставались (jaziam) в своих домах, выказывая неразумное упорство, каковое было равносильно смерти, коей они могли избежать, и они принимали его [упорство] за некую мудрость, говоря промеж себя:

— Раз уж мой злой жребий оказался таков, что чрез него настал час подобного зла, я желаю умереть здесь, в сем доме, в коем умерли мои отцы и деды!

И так оставались горемыки внутри тех домов, до тех пор пока не приходил к ним их последний час; и со смертною тоскою (mortal femenca) взирали на красу вещей, что отцы их или деды в них [домах] содеяли. И насколько надежда была вернее, нежели погибель, настолько те вещи казались им прекраснее, поскольку желание естественным образом испытывается к вещи, коей нам более всего не хватает; и когда они вот так их созерцали, то впивались в них напряженно очами, и подавали весьма великие стенания, вспоминая о своем конце.

— Ах, святой пророк! — говорили они. — И каков же есть тот иной [мир], в коем предстоит тебе воздать нам за верность, что хранили мы твоему закону, коли ты бросаешь нас в час подобной нужды?

И были там такие, что не имели времени окончить сие помышление, как уже ощущали [присутствие] врагов; и с тою же подобною жалобой становились за двери, дабы убить врагов, когда те пожелают войти. Однако сие не приносило им особой пользы, ибо они находили христиан вооруженными, и не могли им навредить так легко.

И с сим никогда не случалось, в подобных местах, чтобы кто-нибудь один [из наших] входил без того, чтобы не встретить некоторых других подле себя. И таково было отчаяние тех мавров, что без оружия и железа бросались они на христиан; и не было там такого, ни столь отчаявшегося, ни [устрашившегося] великого множества, им зримого, что бы не выказал признаков защиты, и уже лежали они растянувшись на земле, и дух их уже почти оставил тела, а они все еще двигали своими руками в одну сторону и другую, как те, кто желал рассечь некую вещь.

И некоторые из тех мавров забирали свои богатства и топили их в колодцах, или же закапывали их в углах своих домов, воображая, что, хотя на то время они и теряют свой город, но что они еще снова отвоюют его, когда и смогут воспользоваться теми вещами, что таким образом прятали.

ГЛАВА LXXVIII О том, как Инфант Дон Энрики свернул на улицу справа, и о делах, что он там свершил

Сказали мы в других главах о том, как Инфант Дон Энрики предположил, что брат его был в какой-то другой части [города], и посему спустился в направлении улицы справа (deceu-se contra a rua direita), дабы пойти на осаду твердыни замка, ибо всем прочим делам в городе он уже не придавал никакого значения, вследствие поражения, что терпели мавры; и тем менее удовлетворялось его желание всякою изустною доброю вестью, что получал он в том деянии, — не потому, что бы не ведал добро величие победы, но потому, что давалась она со столь малым трудом. Ибо верно есть то, что более всего мы любим и ценим ту вещь, над коею власть обретаем чрез великий труд, и посему говорит философ [Аристотель] в книге об экономике [364], что юноши презирают богатства, поскольку те достались им легко, и потому они естественным образом щедры и расточительны, старики же напротив. И потому автор представляет себе здесь, как Инфант говорил про себя:

«Чем послужило мне то, что я был первым предводителем, коему Король, мой сеньор и отец, приказал высадиться на сушу, ведь со столь малым трудом предстояло мне обрести победу? И что за славу смогу получить я в день своего [посвящения в] рыцарство, коли меч мой не будет омочен в крови неверных?»