Хроника взятия Сеуты

— Что же до [задачи] удержания, коя касается последующего управления им [городом Сеутой], сие бремя желаю оставить я целиком Господу Богу, ибо так же, как Он могуществен, дабы из малого содеять многое и из малых вещей — весьма великие, так же сможет Он, по великой милости Своей, открыть возможность и путь для того, чтобы тот город управлялся и удерживался [нами], коли будет то Его Воля привести его под нашу власть.

— И посему, с Его милостью и помощью, я решаю начать и продолжить сие деяние, пока не доведу его до конца, и да не будет у меня недостатка ни в одной из тех вещей, коих [нехватка] с основанием должна будет тому помешать. И так как Бог явил тебя сюда в тот час, когда мне предстояло решить сие таким образом, мне угодно, чтобы ты стал посланцем, что доставит новости твоим братьям и огласит им все мое намерение тем же образом, каким его изрек тебе я.

Воистину то есть правда, что все те сыновья Короля имели весьма великое желание узреть деяние то доведенным до конца — но ни одно из тех желаний не было сравнимо [по силе] с [желанием] Инфанта Дона Энрики, ибо сие родилось вместе с ним, как мною уже сказано. И посему, как человек, коему те известия доставили великую радость, преклонил он колена к земле и поцеловал руки отцу своему, говоря, что почитал то за великую милость.

ГЛАВА XV. О том, как Инфант Дон Энрики принес известия своим братьям, и о великой радости, что те [от них] ощутили

Уже ведал Инфант Дон Энрики, с какою охотою должны были принять его братья, когда он принесет им известия о том деянии. И посему, с великою поспешностью (grande triganca) и радостью, он отправился к ним, поведав им все о воле их отца и о том, что случилось с ним (segundo que passara com ele). От каковых известий и послания Инфанты и граф ощутили столь великую радость, что нельзя было назвать вещи, могущей обрадовать их более. И посему они тот же час выехали все верхом, каждый из своего дома, и прибыли во дворец Короля, дабы выказать ему благодарность за подобную милость, и целовали ему за то руки, как те, кто ясно давал понять, что до того времени никогда не чувствовали схожей радости.

Также и Король в глубине души (dentro em sua vontade) ощущал немалое удовольствие (ledice), видя волю своих сыновей столь расположенною к делам чести, чрез каковую [волю] он изведал всю полноту (cumprimento) их доблестей. Воистину то правда, что во всех тех умениях, что подобают великим людям, он знал всю их сноровку (disposicao), ибо зрел их хорошо подготовленными и в верховых, и в пеших [искусствах], [как] великих звероловов и охотников, легкими в беге и прыжках, [как] метателей [предметов] на короткие и длинные расстояния (lancadores de barra e remessao), свободно владеющими оружием в поединках копейщиков (para justar) и равно [пригодными] для любых других актов (autos), к рыцарству относящимся.

Не то чтобы я, однако же, утверждал, что все они одинаково владели сими вещами в совершенстве, — но я говорю, что в том есть ошибка, ибо так оно обстоит со всеми вещами, что достоинство, отсутствующее у одного в законченной полноте, встречается у другого. И так же у сих сеньоров, хоть и присутствовало во всех доброе рвение для испытания всех вещей, им подобающих, некоторые из тех вещей полнее присутствовали в одном, нежели в другом, и в том, у кого недоставало какой-либо из вещей, приумножена была иная, без того, однако же, чтобы у кого-нибудь недоставало доброй подготовки для совершения всего.

И надлежит вам знать, что в каждой науке или добродетели [142] встречаются четыре степени или четыре дифференциации (diferencas) [143], чрез кои разумение поднимается и опускается так же, как по лестнице, дабы постичь во всей ясности (declaradamente) дефиниции [144] вещей (definicoes das cousas). И что касается добродетели, мы имеем таким образом четыре степени, ss. [scilicet, «а именно»], хорошая, лучшая, гораздо лучшая, совершенная, так же, как мы говорим, что есть там [среди добродетелей] (que ha hi) умеренность, воздержанность, стойкость, четвертый же вид сих зовется героическою добродетелью, превыше коей там нет (nao ha hi outra maior); и ей было дано такое название, потому что греки звали своих князей героями, и посему говорят, что сим и принадлежит в основном эта добродетель.