Читаем Хроника взятия Сеуты полностью

— Известно мне, — сказал он, — что Король, мой сеньор, получил новости о добром преуспеянии (boa esquenca), кое имеют сыновья его здесь, в его лесах, и он пожелал явиться принять свое участие [в охоте], дабы они не одержали над ним верх; но я весьма огорчен, поскольку нет у меня сейчас таких собак, коими мог бы я сослужить ему службу. Однако же среди тех, что я имею, будет найден лучший, дабы услужить сеньору Инфанту Дону Педру, каковой послал ко мне просить его.

Затем он приказал тотчас составить ответ, столь же открыто (assim de praca), как это сделал Инфант по отношению к тому, кого к нему послал, говоря, что его [Инфанта] развлечения доставляли ему великую радость, но что его весьма огорчало, что не было у него вещи [собаки] столь особенной, как он того желал, дабы сослужить ему службу; однако же из тех аланов, что имелись в его доме, он посылает ему лучшего, и что он просит его как о милости, дабы из-за сего он не преминул бы обратиться к нему по поводу любой иной вещи, коею он [граф], по его [Инфанта] разумению, мог бы ему услужить.

Король тем же образом продолжал совершать свой путь, пока не прибыл в Монти-Мор; и как только граф узнал, что он там находился, то сказал, обращаясь к своим [людям], что, раз уж Король, его сеньор, был столь близко, ибо туда было не более трех лиг [пути], хоть и были они большими [179], то неучтивостью было бы с его стороны, кабы не отправился он поговорить с ним, ведь столько времени прошло, как он его не видал. Посему он тотчас устроил свое отбытие и отправился поговорить с Королем. И таким образом, тотчас по его прибытии, ему было поведано обо всем ранее происшедшем, и Король сказал ему, что, хоть он уже и отдал приказ о подготовке некоторых вещей [для похода на Сеуту], но что они, однако же, делались [пока что] без определенного решения о том, будет ли деяние претворено в жизнь (com determinacao de se o feito por em exucucao), — до тех пор, пока оно не будет поведано ему [графу], посему он просит его, дабы он сказал, каково было его мнение насчет того деяния.

— Мнение мое таково, — ответил граф, — что сие деяние не было обнаружено ни вами, ни каким-либо иным человеком в сем мире, но могло быть лишь раскрыто Богом, желавшим открыть вам возможность и путь, коими вы содеете Ему сию столь особую службу, чрез кою душа ваша пред Ним сможет получить великую награду. И коли уж Ему угодно воспользоваться вами в сем деянии, то нет там ничего более для рассмотрения (hi nao ha mais que escoldrinhar), ибо так же, как угодно было Ему явить его [деяние] пред очи вашего познания, так же соблаговолит Он, по милости Своей, привести его к полезному концу. Вы же, милости ради, не переставайте трудиться над сим, таким образом, чтобы по недостаточности вашей не оказалось бы нехватки ни в чем, что к подобному деянию относится.

И в сем прибыли Инфанты Дуарти и Дон Энрики, оттуда, где они предавались своим развлечениям; и без иных свидетельств совещаний и секретных переговоров ощутили они волю графа, и в скором времени отбыли каждый в свой край, ss., Король и Инфант Дон Педру в Сантарен, а Инфанты Дуарти и Дон Энрики в Эвору, граф же — в Аррайолуш.

ГЛАВА XXIII.

Как Король ускорил приготовления к своему походу, и как Инфанты возвратились из Эворы, и как Инфанты Дон Педру и Дон Энрики отбыли в свои земли, и о делах, что они там содеяли.

Промежуток [времени], что Инфанты пробыли в Эворе, был мал, поскольку, как только они узнали, что отец их находился в Сантарене, то сразу же отбыли из того города и отправились к нему, где [в Сантарене] их совместное пребывание продлилось недолго, поскольку Инфант Дон Педру и Инфант Дон Энрики вскоре отбыли в свои земли. Король же и Инфант Дуарти остались там, занявшись более скорой подготовкой начатых дел, нежели велась она до того.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука