Хроника жизни семьи Сталина

Факт пленения Якова Джугашвили в результате операции немецкой разведки подтверждает и такое свидетельство очевидца, не пожелавшего упоминания своей фамилии в печати: «В июле 1941 года я был в прямом подчинении у старшего лейтенанта Я. Джугашвили. По приказу командования наш взвод бронетанков „БТ-6“ 26-го полка был назначен в полевое охранение гаубичной батареи 14-го артиллерийского полка. Нам было приказано в случае прорыва немцев и при явной угрозе увести командира батареи Я. Джугашвили с поля боя,

Однако так случилось, что в ходе подготовки к эвакуации ему был передан приказ срочно явиться на командный пункт дивизиона. Следовавший с ним адъютант погиб, а он оттуда уже не вернулся. Мы тогда так и решили, что это специально было подстроено. Ведь был приказ уже об отступлении, и, видимо, на КП (командный пункт) дивизиона уже никого не было.

По прибытии на разъезд Катынь нас встретили сотрудники особого отдела. Нас троих – командира 1-го огневого взвода, ординарца Я. Джугашвили и меня – неоднократно допрашивали – как могло случиться, что и батареи, и взвод охранения вышли, а Я. Джугашвили оказался в плену? Майор, допрашивавший нас, все говорил: «Придется кому-то оторвать голову». Но, к счастью, до этого дело не дошло».

О выдаче Якова немцам свидетельствует также один из ответов немецкому военному корреспонденту капитану Рейшли (опубликован 17 октября 1967 года в югославском журнале «Политика»):

«– Как узнали, что вы сын Сталина, ведь у вас не было обнаружено никаких документов? – спросил Рейшли.

– Меня выдали военнослужащие моей части, – ответил Я. Джугашвили».

Листовки с фотографиями Якова Джугашвили, разбрасывавшиеся в тылу советских войск, видимо, производили двойственное впечатление. Во всяком случае, далеко не всегда и не на всех они действовали так, как рассчитывали фашисты. Вот что пишет по этому поводу житель г. Елабуги А. Ф. Маслов:

«При очередном нашем отступлении где-то в конце августа или начале сентября 1941 года в районе Пушкинских гор собрались группа солдат и человека три молодых офицеров.

Разговор шел об отступлении Красной Армии, оставленных территориях. С болью спрашивали друг друга – что случилось, почему отступаем, деремся малыми силами, где наша армия? Почему воинская часть стояла рядом, вдруг снялась и ушла на восток, оставив нас, солидно потрепанных, и т. д. Пришли к выводу, что наша армия собирается с силами для решительного разгрома врага, нужно время. Характерно, о поражении нашем не было речи.

Один солдат, доверившись нам, достал немецкую листовку (а подбирать, хранить подобное в то время было небезопасно). Листовка оказалась в моих руках (лейтенанта-танкиста 22 лет). В верхней части листовки снимок, на стуле сидел, лучше сказать полулежал, человек в нашем хлопчатобумажном обмундировании, без знаков различия, голова свесилась со спинки стула влево. Лицо какое-то безжизненное.

Текст листовки примерно следующий. «Посмотрите, кто это. Это Яков Джугашвили, сын Сталина. Вот какие люди нам сдаются, а вы, дураки, воюете». И далее призыв к сдаче в плен. На другой стороне листовки сообщалось о наших потерях, ошеломивших нас. Все для нас было впервые в жизни, ново – естественно, оцепенели.

Первым очнулся старший лейтенант-артиллерист. Говорил возбужденно, что знает Я. Джугашвили, служил с ним. Заявил: такие люди в плен не сдаются, это большой патриот Родины. Не верю я немцам. Скорее всего немцы нашли его мертвым, посадили на стул и сфотографировали. Смотрите, он не живой, мертвый, видно же.

Я высказался по поводу листовки, что она изобилует множеством ошибок, какая-то безграмотная. Неужели немцы не нашли одного грамотного предателя среди такого количества пленных, чтобы написать более грамотную листовку. Что-то тут не так, немцам выгодно нас дурачить такими цифрами, вот и пишут неправду. Такая же листовка оказалась еше у одного солдата, которую он тут же порвал и выбросил.

Обвинить артиллериста во лжи у меня не хватает смелости. Возможно, старший лейтенант знал Я. Джугашвили «понаслышке», но твердость в уверениях проявил потому, что верил в нашу победу и не хотел, чтобы рядом появились сомневающиеся. Было и такое».

Между тем листовки с фотографиями Джугашвили продолжали тиражироваться. В дополнение к двум предыдущим появилась третья. На ней крупным планом фотография, где Яков стоит в шинели с расстегнутым воротником, задумчив. И что удивляет? Нет ни одной фотографии, где он смотрел бы в объектив. Все они явно сделаны скрытой камерой.

Осенью 1941 года была предпринята еще одна попытка извлечь политический капитал из необычного военнопленного.

Якова перевели в Берлин, передали в распоряжение служб Геббельса, оставив надзор за гестапо. Разместили в фешенебельном отеле «Адлон», окружив бывшими грузинскими контрреволюционерами. По всей видимости, это был тщательно разработанный план, связанный с попыткой воздействия на пленного путем контрастов лагерных условий и особо благоприятных в отеле и постоянных показов фильмов о неудачах Красной Армии.