Хроники-3. Проспект Героев

- Безусловно, нет! – откликнулся Рико на его невысказанный вопрос, - Пиар-отделы создают для кино лишь безобидную имитацию магических действий, никаких реальных сведений о магии не дают! Да что вы, они предельно осторожны, иногда даже до глупости! Знаете, сколько лет мсье Лукьяненко свои «Дозоры» через внутреннюю цензуру пробивал? Bien, стажер, берите Нёму, и в седло!

- Куда? А я? Так нечестно!

Но два мотоцикла уже заложили вираж вокруг двора и вылетели на улицу.

Роман прятался от ветра за Янкиной спиной и изо всех сил старался не выпустить барахтающуюся у него на руках Нёму. Ярчучка выворачивала голову, пытаясь из подмышки Романа глянуть на бегущую за ними Лизку.

- Возьмите! Возьмите меня! – сквозь рев моторов слышались крики девчонки, вдруг сменившиеся острым, пронзительным визгом, - Нет, нет, пустите! Пустите!

Напарники дружно обернулись.

Девчонка билась в лапах рыжебородого бородача в рогатом шлеме и плаще из волчьих шкур, накинутом на рубаху вываренной кожи.

- Ресторан «Викинг», - устало заключил Роман, разглядывая красную от возбуждения физиономию бородатого. И ничуть не удивился, когда бородач принялся ломать сопротивляющуюся девчонку, заваливая ее на ледяной асфальт. Все как один озабоченные.

Острое Лизкино колено с размаху воткнулось разгоряченному викингу туда, где «огонь» пылал жарче всего. Сдавленно екнув, бородач выпучил глаза и руки его невольно потянулись к пострадавшему органу. Лизка вскочила и со всех ног припустила по улице. Замерший на полусогнутых бородач нечленораздельно прохрипел что-то, потянулся за спину… и вытащил боевой топор. Преодолевая боль, прицельно прищурился, замахнулся…

- Все, считай, отвязались вид девки, – равнодушно обронила Янка и… заложив крутой вираж, так что у Романа давно позабытый утренний тост подпер к горлу, бросила мотоцикл между бородачом и улепетывающей девчонкой.

Брошенный топор мелькнул в воздухе… и с глухим чвяком приземлился рукоятью прямо в подставленную Янкину ладонь. Янка легко, будто бабочку с руки, запустила его обратно. Роман успел поймать мгновенное выражение недоумения на физиономии бородача, прежде чем тот опрокинулся навзничь с топором, торчащим точно между кустистых бровей.

- А что теперь с рестораном будет? Ну, когда мы заклятье снимем? – прокричал в ухо Янке Роман.

- Сперше його треба знять! – откликнулась Янка, - А мы вместо дела з цей Лизкой-Облизкой возимся, и конца цьому не видно! О, кажу ж!

Мотоцикл Рико чуть притормозил возле бегущей девченки… в то же мгновение она одним прыжком вскочила в седло позади Рико и крепко ухватила его за плечи.

- Барышня! – возмущенно возопил шеф…

Но маленькие кулачки замолотили его по спине:

- Не останусь! Только с вами!

- Ладно, бери ее, - прокатывая мимо, неохотно кивнула Янка, - Бо тут ще поблизости «Робин Гуд» и «Айвенго» булы!

- Айвенго вроде доблестный рыцарь, а Робин Гуд – благородный разбойник. - пробормотал Роман.

- Ну и кому це колысь мешало? – поинтересовалась Янка, и в словах ее слышалась давняя, застарелая горечь.

Их мотоциклы неслись сквозь схваченный тисками заклятья город и Роман чувствовал, что ему отчаянно хочется уткнуться лицом в лохматый загривок притихшей Нёмы, чтоб не видеть происходящего вокруг. Вцепившись Рико в плечи, девочка Лиза смотрела перед собой широко распахнутыми глазами, но по переполняющей их пустоте Роман понял, что ее сознание милосердно отключилось, спасая ускользающий рассудок от царящего вокруг ужаса.

- Наши вже летять! – перекрикивая бьющий в лицо ветер, бросила через плечо Янка.

Прямо у них над головами тяжело загудело, и кромсая лопастями воздух, над улицей прошел здоровенный темный вертолет.

Янка прибавила скорость. На углу дома мелькнула белая табличка «пр. Героев».

«Лучше б уточнили, каких именно, а то ведь при материализации черте кто появиться может!» - подумал Роман.

- Vieux diable! – проорал впереди Рико, и круто бросив мотоцикл набок, заложил широкую петлю, стараясь избежать столкновения с огромной, плотно спрессованной грудой искореженных автомобилей, перегородивших улицу.

Роман почувствовал, как мотоцикл под ним становится на дыбы, словно живой, выворачивается в неистовом вираже, и тормозит с визгом раненного животного. Внутренности встряхнуло, желудок чуть не выскочил между зубов, и машина встала. Роман спихнул с коленей возмущенную происходящим Нёму и раскорячив ноги, сполз с седла. Выпрямился, хрустя, кажется, всеми имеющимися суставами, вскинул глаза на перекрывающую улицу автомобильную гору…

Гора казалась черной от жирной копоти, покрывающей до неузнаваемости искореженный металл. Кое-где сквозь сплавленные в горниле десятков взрывов автомобильные останки еще пробивались последние оранжевые язычки огня. Венчало груду практически целое ярко-красное водительское кресло, а в нем… Роман отчаянно зажмурился, но изображение обугленного человеческого скелета, крепко сжимающего в черных кистях автомобильный руль, словно пропечаталось на внутренней стороне плотно закрытых век.