Хроники Арбайтенграунда. Часть 2

Иосиф заколебался. Он все еще не мог понять до конца, как поступил с дамой сердца. Всю жизнь поэт избегал интимных тем; мать утверждала: наслаждаться близостью – низко и мерзко. Надо это делать исключительно из чувства долга, для продолжения рода. Те люди, которые делают это ради удовольствия, психически больные, они в любой момент могут изнасиловать или будут заглушать неудовлетворенность алкоголем и наркотиками. Отец, насколько Иосиф помнил, обычно во время таких дискуссий не высказывал одобрения ее словам, но и не возражал, сидел в углу с газеткой и читал. Однажды поэт, будучи двенадцатилетним мальчишкой, нашел на чердаке тайник с коробочкой, где лежали карты с голыми девицами; отец застал его, рассмеялся и попросил после просмотра положить коробку на место и не говорить маме. После того случая Иосиф засомневался в психическом здравии отца, однако ничего не говорил. Вроде бы папа прежний, такой же спокойный и трудолюбивый. Подобное случилось и с сестрой. Она однажды рассказала, как парень ее поцеловал и ущипнул за попу, а ей это понравилось. Иосиф поморщился и высказался, и сестра перестала делиться с ним личной жизнью, пока не привела того самого парня домой и не заявила, что выходит замуж. Тогда мать смирилась с невозможностью держать дочь всю жизнь под своим крылом, дала добро вместе с отцом, и сестра съехала. Это случилось за год до совершеннолетия Иосифа, и на него свалилось хозяйство, а также тяжелая программа старших классов. Не до личной жизни ему стало. У него была одна девушка, одноклассница, но отношения дальше одного поцелуя не пошли, и та быстро ушла к другому. Также Иосиф влюбился в учительницу, но, понимая всю аморальность чувств к наставнице, он лишь посылал пару раз цветы от «тайного поклонника Икс». Вскоре поэт перестал так делать, его внимание полностью заняло творчество и учеба, зато спустя год он встретил Жозефину.

Но не мог Иосиф сейчас взять и извиниться. «Мне нужно подумать», – решил он.

Пока поэт размышлял, Йозеф подошел к шкафу…

– Иосиф, – спокойно сказал Ренау, даже улыбнулся, – подойди сюда, пожалуйста.

Поэт перевел взгляд с арендодателя на шкаф. Дверца под полкой с книгами открыта нараспашку, под ногами валялись скомканные вещи.

– Что?

В одну секунду лицо Йозефа побелело, губы сжались, зрачки сузились. Он положил деньги из санатория на полку, схватил Иосифа за плечи и встряхнул.

– Где. Мои. Деньги?

Поэт от рассеянности втянул голову в плечи.

– Какие деньги?

– Те, что лежали в шкафу.

– Я не видел никаких денег.

Ренау вцепился ему в волосы и слегка пошевелил рукой, грозясь в любую секунду дернуть ею. Иосиф поморщился, но молчал.

– Ты еще скажи, что бардак в вещах навел я. Где деньги, я спрашиваю?

Арендатор сжал зубы в ожидании самого худшего и сказал:

– Господи, да не нужны мне твои деньги! – Вдруг его осенило, глаза заблестели, он заговорил увереннее: – Я знаю, кто это. Вельгус.

Йозеф слегка ослабил хватку, но не отпускал Иосифа.

– Кто-кто?

22

– Нет, ну прекрасно, нечего мне добавить! Стоит на несколько дней уехать, как ты тут же приглашаешь богатеев и они воруют у меня деньги. Я считал, тебе можно доверять.

– Прости, Йозеф.

– Извинения в карман не положишь.

Спустя несколько минут после рассказа Иосиф и Йозеф занимались уборкой.

– Где нам, по-твоему, искать этого Хайнца? – сказал Ренау после небольшой паузы.

Поэт задумался.

– Может, Жозефине набрать?.. Хотя нет, сначала…

Вдруг раздался телефонный звонок. Иосиф взял трубку.

– Яффе у аппарата.

– Иосиф, какого черта? Что вчера произошло?

Поэт поморщился и подумал: «Сейчас буду с ним объясняться, что не общаюсь с его матерью из-за близости по пьяни». Иосиф надкусил дужку очков и как ни в чем не бывало заговорил:

– О, привет, Ульрих. Что случилось?

– Почему Анна Хайнц пишет мне письма с угрозами пожаловаться в полицию на клуб?

Поэт встрепенулся, мысли о Жозефине вылетели из головы.

– Я так и думал.

– Да что вчера произошло?

– Давай не по телефону, ладно? Я сейчас приеду…

– Нет, лучше я. Здесь и так Джута со своей редакцией… Не хочу ее напрягать. Через пятнадцать минут буду, жди.

Иосиф положил трубку и стал поднимать с пола носки.