Хроники Аскета. Вторжение

– А я Покойник. Мне Призрак сказал – ты, типа, помочь мне можешь.

– Возможно. – Ссылка на Призрака меня заинтересовала.

– Слушай, ты извини, что я тебя дергаю. Я понимаю, ты отдохнуть хочешь, но когда меня из клетки в следующий раз выпустят – никому не известно. – Он понизил голос и нервно оглянулся: – Меня и сюда отпустили, только чтоб проверить, есть здесь духи или нет.

Обычному человеку после таких слов смело можно ставить диагноз, но в случае с псионом любой бред способен оказаться правдой. Как сейчас, например. Забавный паренек видел духов. Не те ментальные проекции, которые мог ощутить любой псион, прошедший базовую подготовку, а нечто иное. Покойник был свято уверен, что духи – живые, возможно, разумные существа, и утверждал, что может с ними общаться. В качестве доказательства он «воплотил» одного из них – правда, не на материальном, а на ментальном уровне. Ощущалось существо как нечто холодное и невесомое: словно поток прохладного воздуха обдул шею и взъерошил волосы.

Надо сказать, паренек пришел не один. Шагах в двадцати от нас расположились на отдых два человека в камуфляжке, вроде бы занятых разговором, но время от времени поглядывавших в нашу сторону. Их внимание распространялось как на нас, так и на всех подходивших слишком близко.

– Мои пасуны. – Покойник проследил за направлением моего взгляда. – Нигде одного не оставляют – достали уже. Такова тяжкая доля уникума.

– Хочешь сказать, кроме тебя никто духов не видит?

– Ну, почти. Есть еще один англичанин, только меня к нему не пускают.

– Почему тебя так оберегают? Чего в этих духах такого важного?

– Да меня не только из-за духов пасут. Это они с тех пор, как я канарейку оживил – все понять хотят, что и как я делаю. Как будто я знаю, почему так получается!

Выяснилось, парень сумел подселить одного из своих потусторонних знакомых в трупик дохлой канарейки, «чисто для прикола», по его выражению. Прикол удался, но с тех пор безопасники окружили Покойника – именно тогда он и получил свое прозвище – настолько плотной опекой, что парень буквально не мог спокойно в туалет сходить.

– Прикинь, сижу на толчке, расслабляюсь, вдруг бац – стук в дверь: Андрей Саныч, у вас все в порядке?

Знакомство вышло интересным, но, к сожалению, Покойник пришел с серьезным вопросом. Жаль: у него было чему поучиться.

– Ты сказал, нужна моя помощь?

– Да, – замялся паренек. – Ты ведь лучший по менталу, так?

– Не совсем. Есть масса специалистов, которые лучше разбираются в воздействии на человеческий разум. Но если тебя интересует именно духовное пространство, то – да, я вхожу в него легче всех.

– Говорил я с этими специалистами. Гонору много – результатов ноль, ни на один мой вопрос четко ответить не могут. Понимаешь, у меня проблема. Мне наши шпионы дали задание: сделать так, чтобы мои духи могли проникать в нужное место и подслушивать, людей нужных искать – словом, все в таком роде. Но я же не могу сказать – мол, найдите мне Иванова Иван Иваныча, паспорт такой-то. У духов имен, в нашем понимании, нет. Их имя – это одновременно и описание, и тело сущности, о как.

Поэтому когда я говорю, что мне нужен такой-то человек или предмет, я должен показать духу ауру искомого. Вот здесь-то и возникает проблема. Духи не способны выйти из ментального пространства: чтобы показать им чью-то ауру, я должен их оттуда вывести. Дело сложное и требующее много сил. Далее, работать с человеческой аурой напрямую в ментале опасно – слишком легко разрушить объект, в смысле ауру. Призрак сказал, что в принципе можно перекинуть кусок ауры в ментал, тогда задача здорово упростится. Я попробовал так и сделать – получается какая-то фигня. Можешь посоветовать что-нибудь?

– Покажи, как ты делаешь. – До вечера свободное время у меня было.

Я вышел в ментал. Нет смысла описывать словами увиденную картину – для меня ментал всегда представал в виде полос света разной интенсивности, для других он выглядел гигантским деревом, корни которого терялись в океане мрака, третьи видели его как белую плоскость без начала и конца. Какая, в сущности, разница? Важно только то, что здесь любая живая душа, и не только она, имеет свое отражение.

Покойник все еще возился в обычном пространстве – в «реале». Сияли ауры людей, живущих в лагере, особенно ярко выделялись псионы, на их фоне излучение коллективной души муравейника казалось бледноватым. Животных и птиц не было: на несколько километров вокруг Гнезда лес обычно вымирал – только люди упорно ломились навстречу опасности. Совсем рядом видны «сопровождающие» моего нового знакомого – надо сказать Призраку: пусть лучше готовит кадры – их слишком легко заметить. Вот и тот дух, который сопровождает Покойника.