Хроники Бальтазара. Том 2

– Я думаю, Родерик – это такой козырь в рукаве, который пригодится в запасе. Если вдруг сюда беда какая придёт, – произнёс Бальтазар. – Пригодится такая сила в ополчении, но для обороны, как и вообще местные мужики.

Кира, тем не менее, к обеду, когда все возвращались с полей и мастерских по домам или шли в харчевни, выдвинула помпезную речь о необходимости покончить с налогами Мортимера. Яротруск в этом плане терзали не сильно, тем более, что подати барону-некроманту не было вовсе. Бальтазар жил без слуг, за исключением нежити, готовить привык сам, а припасы, по большей части, ему по старой дружбе поставляли бесплатно те или иные города. Жизнь в замке свергнутого Казира резко отличалась от быта других аристократов, однако некроманта эта тишина и эдакая мрачность вполне устраивала.

Ильдар, да и не только местный городничий-чародей, неоднократно предлагали ему переименовать уже, наконец, свой замок. Но некромант не торопился давать тому новое название или собственную фамилию. Считал, что «Замок Казира» будет многим напоминать о том, что здесь случилось и как того свергли. По крайней мере, всё правление бывшего барона запомнилось народу именно этим – бойней с нежитью, в которой полегла вся охрана и не успевшая сбежать прислуга.

– Если вы выступаете генералом, – во время призывной речи Киры тихо шепнул Бальтазару чародей с янтарным посохом, – вам понадобился бы советник. Две головы лучше одной, поразмыслить над всем.

– Это Мортимера характеризуют вспыльчивым и импульсивным, – скривился некромант от такого предложения. – Я вполне себе здраво пытаюсь рассуждать о вещах.

– Особенно, когда вы в истерике лишили жизни нашего врача Гаспара только за то, что я вас не испугался при встрече, а тот неудачно прошёл мимо, – напомнил ему чародей.

– Хоть привлёк твоё внимание, старый пень, – усмехнулся некромант.

– Яротруск хорошо поднялся за этот год, – отмечал Шакир. – Столько лет в упадке из-за отравы, и наконец, новый расцвет. Мы почти в сердце Кронхольда. Через нас идут пути из Волколецка в Сельваторск и обратно, из Бримстоуна вверх, в Гедельбург, даже некоторые тракты с Дунейра мимо идут, купцы-низкорослики проезжают.

– Наведаться бы туда, кстати, – произнёс Бальтазар.

– Вот и съездим однажды, вам же пригодится маг в сопровождении? И сейчас позвольте отправиться с вами, – просил чародей.

– Я знаю твои мотивы, человеколюбивый ты наш, – усмехался некромант. – Хочешь снизить потери к минимуму. Держать меня в узде, взывать к разуму, к благоразумию, к доброте, которой давно нет в чёрном сердце.

– Кто знает, что именно там обволакивает собой ваша тьма, – улыбался Ильдар. – Может, и осталась сияющая крупинка надежды на что-то у того, кто не прошёл мимо, а пожелал потягаться с Тескатлетоном силой, да развязать клубок интриг бывшего старосты. Кто вызволил детей из самой Преисподней. Прогонял чудищ из окрестных городов, как раз способствуя всем этим торговым путям. Кто пожалел девочку в Волколецке, не дав умереть, но сделав вампиром.

– Это он ещё про дочь Эхри не знает, – хмыкнула, потягиваясь с кошачьей грацией и распуская свои коготки, внутри Бальтазара царица-тьма своим шёпотом, напоминавшим тихий ветер на кладбище. – Можешь похвалиться, как пол зимы провалялся в откате, а эта настырная, с перламутровыми прядями, прибегала тебя отпаивать да отдавала свои жизненные силы в постельных объятиях.

– Сама расскажет, – хмыкнул вслух Бальтазар, прошагав к западной дороге.

– Ваша тьма? Мне?! – удивлялся Ильдар-чародей, не слыша их беседы, ведь некромант своей тьме отвечал всегда вслух, а её голосок вокруг, кроме чёрных магов, не слышал никто.

– Мы же её видели сегодня. Если здесь Мирель, значит, и отец в городе или на промысле каком, так что всё-то он в курсе, – с усмешкой, не отвечая на вопрос, поглядывал некромант на городского чародея.

– Разве не ты просил их помалкивать и всё скрывать? – шептала изнутри царица-тьма.

С южных ворот в город прибыла элитарная карета. Броское сочетание белого дуба с окрашенным в сиреневый цвет декором. Маститые бурые лошади с лохматой чёлкой на глаза. Кучер с пышными курчавыми бакенбардами, разодетый не хуже помещика-аристократа в помпезный фрак с посеребрённой тесьмой.

А из самой повозки вышла молодая девушка в приталенном чёрном платье с серебристыми узорами, кружевным эффектным чокером на шее и свисающим от него ожерельем с чёрным камнем без граней. Ещё один такой же был в её вычурной тоненькой диадеме, а третий, самый крупный, располагался в узоре платья на юбке. А в руках изящной резьбы деревянный посох с навершием-аметистом.

– Миранда, – улыбнулся ей Бальтазар.

– Да уж, добралась. Уф, у вас здесь запах какой-то особенный, – чуть приподняла та личико, вдохнув городской воздух, и приподнялась в чародейском полёте на пядь от земли. – Больше хвои, меньше выпечки и древесины. Кашей пахнет и чаем дешёвым немного.

– Зато вы благоухаете, как цветок орхидеи, – поклонился ей Ильдар. – Приветствую в нашем Яротруске чародейку Волколецка.