Хроники Бальтазара

– Думаю, вы таких, как я, здесь тоже не видывали, иначе бы решили уже все свои проблемы с нежитью, – улыбнулся тот в надменном оскале.

– Мы с этим сами разберёмся. Или вы не видите, что кругом на столбах, домах и деревьях вокруг не висит никаких грамот с текстом о том, что мы нуждаемся в помощи? Мы не разыскиваем никаких некромантов, борцов с нечистью и прочих наёмников, дорогой гость. И не стоит так разглядывать мой лук, он может и выстрелить. Ваши чёрные барьеры ломались и таяли, как масло от расклеенного ножа, – угрожающе сверкнули её глаза.

– О, какая строптивая девочка. Я Кроненгард, и я всегда получаю всё, что хочу, – заверил её некромант.

– Уверяю вас, барон, меня вы себе точно не получите, – отбросила Кира движением скрещённых рук его в противоположную стену.

– Такая строптивость лишь подогревает интерес, – усмехнулся он, поправляя свой мундир косого запаха.

– Как же меня раздражают такие напыщенные и самоуверенные мужчины, – покачала она головой. – Убирайтесь прочь! Любите брать силой, распускать руки, не имеете ни малейшего уважения и почтения. Настоящие звери!

– Говорите так, словно вам животные страсти чужды, – всё улыбался приближавшийся Бальтазар, но охотница создала магический поток, не позволив ему вновь к ней подойти.

– Как хорошо, барон, что я родилась женщиной и могу думать головой, а не членом, – нахмурилась Кира. – Вы считаете, вам всё можно, что вы баловень судьбы, пуп земли, но это не так. Вы лишь очередной аристократ, который хочет укрепиться в вольных землях. Ничем не лучше Казира, которого свергли, и вообще ничем не отличаетесь от всех остальных. Ваша победа над кем-то – лишь временная удачная партия в большой игре, где вы даже не пешка, а просто клетка на игровом поле, которую будут занимать сильные мира сего.

– Любопытно узнать, какая же тогда вы фигура? Королева? – усмехнулся он, сверкая сиреневым взором.

– Пусть так, она вольна ходить, как хочет, – заявила чародейка.

– И единственная женщина на доске, хотя пол ассасинов, честно говоря, под вопросом, – отвёл он взгляд, позволив себе краткие раздумья.

– Вот именно. Женщины во всём лучше мужчин, вам так не кажется? Мы собраны, пунктуальны, прилежны, опрятны и аккуратны. Серьёзнее относимся к любому делу, делаем работу в разы более тяжёлую и тонкую. Думаете, тяжкий труд – это кузнечный молот поднимать? Или пахать поле увесистым плугом? Что вы, мужчины, можете знать о настоящем тяжком труде. О рождении ребёнка, о его воспитании достойной личностью. О приготовлении вкусных и полезных блюд. Да ни один силач никогда не сделает такие кружева, что у вас на манжетах. Весь ваш наряд – это плод кропотливой работы женского труда. Быть может, молодых ягнят, из чьей кожи этот мундир, и забивал безжалостный мужчина, состригая и подготавливая материал. Но шила-то это всё в фактурный изысканный наряд определённо женщина. Воротник, рубашка, платья для дам аристократии, тесьма на камзолах знати, узоры вышивки, запонки, застёжки, пуговицы, пришитые карманы, банты и аппликации – весь декор создают умельцы моего пола. Который вы без всякого уважения именуете слабым. Ни во что не ставите, уверенные, что сами во всём разберётесь, а на деле и шагу ступить без женщин не можете. Мы во всём сильнее вас. Что в хитрости, что в смекалке, что в рукоделии! – утверждала Кира.

– Довольно любопытная теория, – заявил ей Бальтазар. – Вы могли бы написать об этом книгу. Жаль, швеи и рукодельницы Империи не умеют читать. Иначе можно было бы даже провести там внутреннюю революцию женского труда. А ещё я бы напомнил, сколько войн в мире было из-за женского коварства или супружеской неверности жён, да к чему теперь это всё.

– Всё смеётесь, да? Большой ребёнок. Такой же, как и все остальные, – покачала головой чародейка. – Ступайте лучше, откуда прибыли. Здесь вам не рады. И вздумаете снова чудить тут своей некромантией, будете иметь дело со мной.

– И, тем не менее, как барон всего Кронхольда, я бы в вашем и фактически моём Сельваторске всё-таки задержался, – проговорил он, не дрогнув под её напором.

– Дело ваше, – нахмурила она брови, – но не нужно здесь всё разнюхивать, предлагать помощь и уж тем более рассчитывать на моё содействие. Разберёмся здесь сами и без вас, барон. Я вас предупредила.

– О, я бы предпочёл хотя бы постоять в стороне и побыть зрителем, когда это случится, – усмехнулся Бальтазар, привыкший всегда получать то, что хочет.

– Рюмка черничной настойки? – прервал их давно ожидающий, но вежливо не вступавший в их разговор чернобородый трактирщик.

– Да, для храбрости, – иронично улыбнулся Бальтазар и, вернувшись к стойке, сделал последний глоток, запрокинув голову. – А то места и женщины у вас тут довольно дикие, – бросил он после этого взгляд на лучницу, громко поставил кружку и, шумно выдохнув от насыщенной крепости сладко-горького напитка, спешно покинул таверну.

IV