Хроники Белого Ворона-5: ПОКА ЛЕТИТ МОНЕТА

Я приткнулась за столик у окна со своей тетрадкой по целительству, скрупулёзно записывая весь вчерашний опыт. Во-первых, хотелось посидеть рядом с мужем. Во-вторых, любопытно же — чего они?

Пятеро моряков, включая старшо́го артели (как бишь его?.. Никанор, вроде) и его помощника, вошли в кабинет и поздоровались со всем уважением, но без суеты и заискивания. Барон предложил им присесть. Прониклись.

— Слушаю вас, уважаемые.

— Дело такое, господин барон, — начал старшой, положив на стол руки, сцепленные в замок, видно было, что старается он говорить степенно, но нервничает, — Провеща́лися мы вчера с мужиками. Порато нам у вас понравилось: сплошно дивова́нье, народ хороший, и живёте вы справно. И су́ёмно решили, что жа́даем мы под вашу руку попроситься. Однако не мыслим мы жизни без моря.

— А «су́ёмно» — это как? — уточнила я.

— Сообща значица, всёй артелью.

— Ясно.

— Так, — подбодрил Вова.

— Вот, значит. Слыхали мы, что робяты ваши собираются на Серебряном море-озере городок ставить. Так нельзя ли нам хучь бы рядом подселиться?

Барон потёр подбородок. Моряки расценили этот жест как сомнение и заёрзали. Старшой заторопился:

— Мы ж ить не нахлебниками к вам, от и хотели кочмару этих убогих сторговать. Семьи ж у нас, ажно в Подмосковном, ворочаться надоть, перевозиться-то. А коли вы нам от ворот поворот покажете…

— Да погоди, не части́! — остановил Никанора барон, — Прохор! Марка найди мне, живо! Скажи — срочно сюда!

— А кочмара — это что? — воспользовалась паузой я.

— Дак — лодка эта, что мы приплыли. А мож и карбас… Как назвать-то ловчее — не пойми что…

Я застрочила в дневнике.

— А «порато»?

— Эт навроде «сильно», ну или же «много», — объяснил мне ещё один моряк.

На пороге появился Марк. Стремительно, я бы сказала.

— Господин барон, звали?

— Садись Марк. Люди с предложением пришли…

Короче, после Марка пришлось послать ещё за несколькими людьми. Эльфами. Блин.

Не буду подробно растекаться в разговор. Итак.

Моряки Вове понравились. Бо́льшая часть их была с Поморья: Архангельска, Ладоги, Онеги. Поморы, короче! Столбовые, можно сказать. Все порталы, которые были по северам, как нарочно выходили в леса да в степи. Когда народ вокруг Подмосковного немного побегал и стало известно, что рядом огромное озеро или даже внутреннее море, мужики засобирались.

Моторные баркасы пришлось оставить, за бесполезностью в Новой Земле. Что смогли — продали. Двигались артелями, с семьями и скарбом. Подгадали на весну, чтобы успеть найти место и отстроиться.

Ладожские нашли деревянную верфь, заказали кораблик побольше, типа ло́дьи, в неё и загрузили четыре семьи. Успели они на две недели раньше и про остальных слыхом не слыхивали. От речной пристани до вокзала дотащились краном, а уж на той стороне еле как переволоклись на катках, да сразу и двинулись вверх по Серебрянке, к озеру, и у истока решили поставить посёлок.

На этом месте мы удивились: как же вверх? «Эльфы» же говорили, что река впадает в озеро?

— Да ентих маланов поболее слушайте! — махнул рукой остроносый мужик с кудрявой бородой, Евлампий, — Оне прям разбираются! Не смогли понять, в каку сторону река текёт!

У других артелей таких больших корабликов не было. Барахлишка взяли сколько смогли, поскольку лодки были не очень большие. Онежские понадеялись на соймы, архангельские тоже, были у них и лёгкие ёлы (это всё мелкие северные судёнышки), однако же на месте надеялись срубить по старым чертежам правильную ло́дью, поскольку было двое мастеров. На этом месте Серегер «сделал стойку», однако мастера, оказывается, остались в посёлке. Ничего, успеется. Ну, дальше.

В городишке Подмосковном, тогда ещё малом, сошлись две артели и сговорились двигать к Серебряному морю-озеру вместе. Поднялись по Серебрянке аккурат вовремя, чтобы увидеть, как на песочек перед недостроенной рыбацкой деревушкой выскакивают человек двадцать «находальников» в рогатых шлемах.

— Прям в рогатых? — уточнил Вова.

— Истинно, господин барон! В шкурах да в кольчугах. Щиты — деревяхи круглые.

— Мечи были?

— И мечи, и топоры…

— Ну, дальше.

— А дальше — дело простое. Ладожских-то мужиков было всего четверо, да трое парнишек молодых. Зато нас десятка три. Сгорстали мы топоры, да на помочь жа́рнули. Оне как увидали таку ораву — похватались, да в корабль.

— А корабль какой? — уточнил Марк.

— Большой корабль, како бы с крючками — нос задран и хвост такожде. На носу морда.

— Драконья?

— Мож и драконья, а на мой погляд боле на ящерицу смахиват. Парус квадрантом, полосатый.

— Викинги! — с досадой воскликнули несколько голосов разом. Да, викинги — это неприятно.

Ну вот, так и был заключён артельный союз. Поразмыслив, мужики решили в море выходить только на промысел, а семьями не рисковать, деревню поставили на реке, спустившись от истока километра на четыре, и правильно сделали: в реки эти рогатые не сильно-то залазят, а по самому озеру изрядно пошаливают. Деревеньки пограбливают, а недавно павести прошли, что и жонок воруют, а то и целиком посёлки уводят.

— Как же вы рискнули-то семьи оставить, а сами в такую даль, через всё Серебряное озеро… — вслух подумала я.