Хроники боевых ангелов. Часть 2. (СИ)

- Ну и зря. Если передумаешь, предоставлю тебе свою третью дочку в качестве личного донора, - сказал его величество Властелин Арсулас двадцать пятый, - хочешь, выпей её до дна, хочешь, съешь по кусочку, только согласись защищать город. Нападать мы тебя не просим.

Город Арсулас являлся весьма странной смесью выборной власти и наследственной монархии. Монарх здесь был полновластным властителем, но на должность его выбирали каждые пять лет. Как правило, пожизненно одного и того же.

- Тяжела жизнь у царских дочерей, - ответил я.

- Жизнь вообще опасная штука. От неё умирают, - рыкнул Властиелин и отправился домой. Через час перед порогом дома Талы затормозил экипаж, из которого вылетела тридцатилетняя фурия. Обругав прохожих, слуг и всех, кто попался на пути, она ворвалась в дом, встала на колени и потребовала Лиона Чёрного. Это и была третья дочь Властелина.

- Я прошу вас защищать наш город и взять у меня кровь, или любую часть тела для этого, сразу всю кровь, или понемногу в течение любого количества лет, - прорычала фурия с колен.

А их папочка неслабо вымуштровал своих дочерей. Неудивительно, что в городе относительно чисто и город пытается быть добрым.

- Знаешь, мы его впятером о том же просили, не считаю жену. Так что шестой будешь. Только он не соглашается. Не хочет ни есть, ни убивать людей, - сказала Мури.

Третья дочь так испугалась того, что её миссия провалена, что нам пришлось отпаивать дамочку травяным настоем. К вечеру заявился Отряд. Императрица с Куркусом Чёрным, узнав о нашей ситуации, нанесли визит Властелину и предложили ему свою протекцию. Властелин попал в неудобное положение: он просил моей защиты, опасаясь именно таких буйных колдунов, как императрица или Куркус. Не знаю, как он выкрутился, но дочку от нас забрали. Она оказалась в целом неплохой дамой, весёлой.

Через три дня мы выступили на север. В эти три дня я болтал с сыном, рассказывал разные истории. Моя охрана в полном составе сидела рядом и зорко следила, чтобы он по привычке не залез ко мне на колени. На прощание Тала расхрабрилась и рискнула обнять меня за шею.

Не доходя половины дневного перехода до Мыкоса мы остановили отряд на ночёвку. Дальше пошли только колдуны и их охрана. Мы вошли в город, когда уже спустилась темнота. Благодаря заранее засланным шпионам мы прекрасно знали, кто где живет и кто в какой степени был причастен к истории с Махи. Первым делом чёрные колдуны уничтожили местных чёрных колдунов. Те даже не ожидали нападения. Одного из них императрица превратила в своего раба. Пока она возилась, мы прошли по городу. Сатори срывала крыши с домов начальников и распорядителей города. В дома с потухшим светом врывались Предки и Тени. Мои Тени охраняли нас от других Теней. Через несколько часов в городе не осталось никого, кто был бы хоть маленьким начальником.

Махи мы нашли в дальних подвалах арены. Она умирала от распухшей раны на руке. Мы вывезли её и тех из девчонок, про которых она сказала, что в них есть нечто человеческое. Таковых оказалось немного. Большинство девиц, сидевших за решётками в застенках арены, Махи посоветовала бросить. Мы так и поступили, хотя по виду многие из них были выходцами с севера.

Махи сразу доставили к Лии (малышку на зачистку не брали). После многочисленных молитв опухоль начала уменьшаться.

Когда мы проходили через Мыкос на следующий день, никто не чинил нам препятствий. Жители города были заняты выборами.

Махи ничего не рассказывала. Молча ела, уткнувшись в тарелку, молча ехала. Рассказывали мы. Она слушала с интересом. Раскололась только через неделю, за очередным обедом.

- Первые полгода меня насиловали. Утром кормили, а потом зажимали голову и руки в колодках с тремя отверстиями, в положении нагнувшись вперед. Плата за вход невелика, заходи кто хочет. Через месяц, когда все начальники попробовали, плату в три раза снизили. Чтобы простым мужикам было доступно. Иногда десять мужиков в день, иногда двадцать. Вечером ещё одна кормежка. Потом я надоела, и они погнали меня сражаться. Поначалу против меня выпускали малолеток. Это девчонки, которых покупали у работорговцев в Исхальдии или в других городах. Их насиловали и издевались над ними намного дольше, чем надо мной. Они сюда ещё детьми попадали. К подростковому возрасту в них вообще ничего человеческого не оставалось. Сначала по две против меня одной, потом по три, потом по шесть. У них подготовка была совсем слабая, даже шесть мне были не опасны. Горожанам нравилось, как я их режу. Меня каждый раз пороли за то, что я их не убивала, а только тяжело ранила.

- Как ты это все выдержала? - спросил я. Махи уже знала мою историю, и я надеялся, что мы можем говорить на равных.

- А я этого всего не видела и не чувствовала. Я вспоминала, как стояла связанная, а мимо меня проходили ребята из Отряда. Здоровые, красивые. Я вспоминала их и радовалась, что они живы благодаря мне. Потом против меня начали выпускать настоящих бойцов. Я выжила только потому, что выступала не в каждый праздник, а праздники были редко.