Хроники боевых ангелов. Часть 2. (СИ)

А потом мы сели на судно и отправились на юг. В Мыкос существовал и другой путь, более быстрый, он пролегал в основном по морю. Капитан Красного Отряда не решился им пользоваться, опасаясь штормов. И, как показал опыт, не зря опасался. Именно этим путем пользовались работорговцы, этим путём прошли и мы. Никто не пытался задержать одинокого чёрного колдуна и трёх его спутников. Нанять пытались многие, но никто не решился настаивать. Через четыре месяца мы прибыли в Арсулас.

У Талии всё было по-прежнему. Мы очень радостно встретились и тут же разъехались. Мы с моей чёрной стражей нашли в горах недалеко от города место, где никто не жил, аналог наших Диких Огородов. В небольшой долинке было немного леса и полянки для выращивания еды. Мы распахали их под огороды. Жили мы в пещерках, вырубленных в скалах. Тала могла приезжать к нам, ехать от города до нашего убежища было недалеко, всего один день. Она старалась приезжать каждый месяц, а иногда и чаще, привозила нам крупы и разные хозяйственные мелочи. Тала приезжала, как правило, с сыном. Я очень любил эти приезды, особенно поболтать с ребёнком. Это был очень необычный ребенок, веселый, открытый, но иногда он задавал такие философские вопросы, что ставил в тупик даже меня.

Мои занятия не отличались разнообразием. Я сидел в пещере или у ручья и наблюдал за мыслями и мечтами, что сами приходили в голову. Через некоторое время я заметил, что они приходят не случайно. В памяти всплывали либо старые обиды, либо воспоминания о тех случаях, когда я был слишком суров с девчонками, не понимал, что происходит и тупо давил силой. Наблюдать за этим было интересно. Когда надоедало, я шёл работать на огородах. Иногда мы проводили тренировки, чтобы не терять боевые умения.

Мила с Бруном упивались своим счастьем. Они были душой нашей маленькой компании. Махи вела такой же уединенный образ жизни, как и я. Через месяц отшельничества я предложил ей помогать с сексуальным напряжением. Маха сказала, что ей хватило оргазмов в Мыкосе, но ещё через месяц сдалась. Пришла, плача, и сказала, что ненавидит себя за то, что приходится поддаваться желанию. Я ответил, что мне это не приносит никакого удовольствия, ничего, кроме дополнительной усталости, и что я просто не могу смотреть на то, как мучается неудовлетворенностью старый товарищ. После этого Махи успокоилась и приходила ко мне спокойно, тогда, когда припирало.

Мы жили спокойно и надеялись, что забудем про внешний мир. Но внешний мир не собирался про нас забывать. Через полгода случилось первое событие. Ко мне пришёл парень из Арсуласа и сказал, что хочет научиться мудрости. Я ему ответил, что он не по адресу и что я только жду тут смерти. Парень пал на колени и умолял научить его хоть чему-нибудь. Сказал, что он не хочет жить в злом и низменном мире, где все заняты только гонкой за гордостью, самовозвеличиванием и пакостями друг другу. Пришлось разрешить ему остаться. Я назвал его Четвергом, поскольку он пришел в четверг.

- Меня зовут не Четверг, меня зовут Арсино Мукабо, - удивился парнишка.

- Это там ты был Арсино. А здесь ты Четверг, - я был в тот день не в настроении и не дал ему возможности спорить. Тала чуть со смеху потом не померла (парнишка пришел вместе с ней).

Арсаталия вынуждена была говорить в городе, что её муж - чёрный колдун - сидит в горах и не участвует в политике для того, чтобы достичь высшей мудрости. Это гарантировало, что её никто не обидит - связываться с чёрным колдуном никому не хотелось. Того, что к нам начнут собираться желающие приобщиться к мудрости, мы никак не ожидали.

Четверг был очень забавный. Он был очень похож на Бруна в молодости - то же набор идей о том, что государство кому-то что-то должно, и ещё больший набор наивных идей о том, как улучшить государство. Мы с Бруном хихикали над ним круглыми сутками, рассказывали ему истории об империи Куркуса или об Исхальдии. Чтобы он хоть иногда оставлял меня в покое, я измыслил коварный план и сказал ему заниматься практикой - наблюдать за приходящими по утрам мыслями и мечтами по три часа в день, а потом ещё час молиться. Полгода Четверг честно молча делал всё, что ему сказали, а потом заявил, что стал совсем другим и что он очень рад тому, что смог научиться у нас некоторой мудрости. Мы с Бруном были немножко в шоке - и чему можно у нас научиться? Долго думали, как бы выведать у ученика, чему же он научился, придумали много хитростей, но потом просто спросили в лоб.

Четверг решил, что это экзамен, и разразился долгой благодарственной речью о том, как он рад, что узнал от нас о том, что мир создан врагом богов, о том, что надо быть беззлобным, о том, как много дают человеку практики долгих молитв и мягкого наблюдения за мыслями, о том, что человек может жить множество жизней, в том числе в Страдалище, о том, что победа в бою может достигаться с помощью мягкости и очищения ума, и ещё о многих открытиях. Мы с Бруном узнали много нового.

- Можно, я всё это запишу? - робко спросил Четверг в конце.

Отказывать ему не было никаких резонов. Хочет - пусть пишет.