Хроники былого и грядущего (СИ)

«А ещё говорят, что я умный. Ну-ну… — думал Таргариен, когда уже ехал вместе с огромной армией, в сторону Запада. — Я умудрился засунуть голову в песок и все эти месяцы мастерски изображать, будто бы жизнь идёт по прежнему хорошо. Даже Ширен немного изменилась, а я… трус».

Он сдержал желание отвернуться и вновь притвориться, что ничего не замечает. Нет, Визерис принял иное решение.

«Я знал их, играл с ними, гулял с ними…» — размышлял парень. Взгляд же на Серсею, девушку, которая не единожды приходила к нему во влажных фантазиях, привёл его в искреннее удивление и даже гнев. Довести первую красавицу Семи Королевств до такого состояния!

Окончательно подкосило Таргариена последнее происшествие. Вроде всё началось вполне хорошо, ибо Баратеона смогли отговорить, во многом и благодаря Визерису, от казни Серсеи, но… информация полученная им на следующий день ввела в ступор. Самоубийство жены «Небесного Клинка»?! Нет, не может быть! Он сразу заподозрил неладное, особенно учитывая любовь новоявленного короля к убийству «предателей».

«Мог ли Орис тайно убить её, несмотря ни на что?» — крутились мысли в голове Визериса.

Узнать правду оказалось несложно. Стражник, дежуривший с обратной стороны палатки не слышал достаточно тихий разговор короля и Серсеи, но отлично слышал её бешеные крики и истерику, случившуюся после. Из бессвязных слов девушки не сложно было понять суть произошедшего.

Визерис не знал о чём думать и как относиться к случившемуся. Есть ли здесь вина Ориса? Безусловно… Но что ему следует делать дальше? Как отнестись к такому событию?

В последние дни пути, Визериса прибивало то к одной, то к другой партии, образовавшейся около короля. Он то общался с лизоблюдами из Простора, воспринимавшими каждый жест юного монарха, словно откровение свыше, то с высокомерными дорнийцами — единственным регионом, где вера в «Небесного Клинка» распространилась меньше всего, то со Штормовыми лордами и их лидером, Станнисом Баратеоном…

Иногда, ради любопытства, парень вслушивался в разговоры на совете. Поскольку другие приходили и уходили, а он оставался, Таргариен мог в очередной раз отметить удивительную глубину ума Ориса. Тот цитировал слово в слово послания и замечания, относившиеся к предшествующим дням, не забывал ни единого имени, ни одной детали, даже когда дело касалось таких приземлённых материй, как снабжение. Что в очередной раз доказывало, что происшествие с Серсеей случилось именно по воле самого Ориса.

Визерис не мог в это поверить, но по другому интерпретировать эти факты он не сумел.

Юный Баратеон был слишком умён, чтобы допустить такую ошибку. Сегодняшний день в очередной раз это доказал. На совещании Орис сыпал множеством фактов, терминов и примеров, показывал отметки на карте, давал подробные пояснения и создавал эффект старого, но сохранившего ясность мышления, генерала, прошедшего сотни военных столкновений.

Как такое возможно?!

Визерис то и дело, не веря глазам и ушам, обращал взор в сторону других присутствующих, особенно таких профессионалов, как Станнис Баратеон, являющийся ветераном восстания короля Роберта. Правда сам Станнис, от слов своего племянника, больше хмурился и задумчиво что-то подсчитывал, чем восторгался. Впрочем, этот человек почти всегда вёл себя схожим образом.

Другие люди улыбались, качали головой и в восхищённом изумлении поднимали брови. Это изумление было лучшим подтверждением их восторженного отношения к королю.

— Чем же мы заслужили, — спросил кто-то из них, — такое чудо? Даже проклятый изменник Арвинд Моустас не сможет ничего противопоставить вашему военному гению!

— Когда-то я слышал нечто похожее про Рейгара Таргариена, — наконец высказался Станнис. — И вы все знаете, либо догадываетесь, чем закончилось столкновение «дракона» с «Небесным Клинком». Несмотря на выдающиеся способности короля Ориса, нужно подготовить запасной план. И запасной план к запасному плану.

Это вызвало чей-то смех, но хмурый взгляд Станниса не располагал к улыбкам.

Конечно, на старшего Баратеона набросились остальные, в фигуральном смысле, конечно же, но слова короля моментально прекратили свары, которые частенько возникали на советах.

Не считая собраний с участием лордов, Визерис быстро потерял интерес к этим игрушечным драмам. Все «переживания и волнения» высшего света успели надоесть ему ещё во дворце и уже давно казались смешными и надуманными, особенно по сравнению с тем, что произошло с семьёй мастера над законом.

«Арвинд не оставит это просто так, — думал Визерис. — И правильно сделает. Чем Орису не угодила Серсея? Зачем было доводить её до самоубийства?!»

Его мысли блуждали далеко, вокруг таких странных слов, как этика и мораль. Он пытался встретиться с Ричардом, Джоффри и Аларрой, но его попросту не пустили к ним в шатёр.