Хроники Даманского

– Однажды из-за портупеи китайцы чуть было не утянули меня к себе. В тот день противостояние на льду длилось около пяти часов. Против нас китайцы использовали построение, напоминавшее македонскую фалангу. Прямо на Киркинском они нарубили ивняк, из которого настрогали кольев. В первой шеренге палки были длиной в метр, у второй – по полтора, у третьей – по два. В результате строй буквально ощетинился, дотянуться до нарушителей голыми руками было невозможно. Поэтому противостояние затянулось. В разгар схватки я увидел, как в десяти-пятнадцати метрах от меня китайцы вытащили из своего строя парнишку. Видимо, он не очень активно участвовал в драке. Двое хунвейбинов держали этого несчастного за руки, а третий подошёл сзади и изо всех сил стал бить по голове расщеплённой доской. Снова и снова – пока кровь не пошла.

Чтобы рассмотреть происходящее получше, я подался вперёд. Китайцы тут же вцепились в мою портупею и стали бить по рукам и затаскивать в свой строй, прямо на колья! От одного я отбился, но тут же в меня вцепились сразу несколько рук. Кричу своим: «Держите меня! Не отпускайте!» Ребята поняли и ухватили меня сзади за ремень. Китайцы рванули изо всех сил, портупея порвалась и наши втянули меня в строй.

Несколько минут спустя к нашей шеренге, прямо под ноги, бросили того избитого парня. Он был весь в крови. Тут же с той стороны появились фотографы, которые стали активно снимать происходящее. Мол, смотрите, какие звери эти советские пограничники, избили несчастного рыбака… После той провокации я неделю не мог писать, руки, избитые палками, сильно болели.

Китайцы не ограничивались драками. Они активно прослушивали связь пограничников. Наряды носили небольшие радиостанции с фиксированными частотами. «Соседи» порой вклинивались в переговоры «зелёных фуражек», говорили что-то на своём. Тогда наряды переходили на запасные частоты.

В связи с осложнением обстановки на «Кулебякины сопки» прислали мотоманевренную группу. Мангруппа Иманского отряда дислоцировалась отдельно от основного расположения отряда, в военном городке, примерно в десяти километрах от Имана. Там же находились вспомогательные подразделения тыла, оркестр и т. д. ММГ была вооружена новейшими по тем временам бронетранспортёрами БТР-60-ПБ. От предыдущих моделей они отличались конической башенкой, в которой размещались два спаренных пулемёта – 7,62 мм ПК и крупнокалиберный пулемёт КПВТ.

Следует заметить, что мангруппа была весьма специфическим подразделением. Вспоминает Алексей Константинов:

– Все «ягодки» были там. Если кто в отряде проштрафился, куда его? В мангруппу! Начальник мангруппы майор Яншин тоже был незаурядной личностью. Что любопытно, у Яншина жена была чеченкой. Суровая женщина, под стать ему самому. Очень суров он бывал. Как-то я приехал на «Маяк», в мангруппу. Яншина не было. Его заместитель Складенюк доложил:

– Начальник проводит экзекуцию. Рубит голенища!

– Что?!

Пошел поглядеть и увидел такую картину. Подразделение построено в «каре». Посредине стоит колода и на ней Яншин топором рубит голенища сапог. Подал команду:

– Отставить! В чем дело? Почему имущество портите!

Оказалось, что раз в три года пограничникам вместо обычных, кирзовых сапог, выдавали кожаные – юфтевые. Так солдаты, в большинстве призванные из деревень, по-особому заглаживали голенища этих сапог утюгом – не «бутылочкой», как положено, а «гармошкой». И вот с такими вот сапогами, «всмятку», и боролся Яншин. Увещевания и дисциплинарные взыскания не помогли, и тогда в дело пошел топор.

Для солдат ММГ была построена отдельная казарма. Кроме того, на усиление прислали заставу из Закавказья численностью в пятьдесят человек. Ею командовал лейтенант Юрий Балабуев, однокашник Бубенина по училищу. В борьбе с провокаторами участвовали и строители, находившиеся на «Кулебякины сопках» в 1967 году.

На 1-ю и 2-ю заставы в качестве средств усиления было направлено и по одному бронетранспортёру БТР-60 ПБ, из состава мангруппы. Следует заметить, что окружное начальство потребовало снять с этих машин боеприпасы – вдруг кто ненароком выстрелит и спровоцирует международный конфликт. Боеприпасы убрали на склад и опечатали.

В какой-то момент было решено выставить на северной оконечности Киркинского наряд из состава мотоманёвренной группы численностью в 15–20 человек. Вспоминает Александр Кочкин:

– В первую ночь наряд возглавлял Бубенин. Затем его сменил замполит заставы – младший лейтенант Кустов. Кустов был из сержантов, окончил краткосрочные офицерские курсы. Поэтому Виталий Бубенин решил подстраховаться. Сказал мне: «Что-то у меня на душе не спокойно. Поезжай, посмотри, что там происходит». Я отправился на Киркинский. По прибытии выяснилось, что Кустова и старшины мангруппы нет на месте – они ушли куда-то к китайскому берегу, наблюдать за действиями сопредельной стороны. Я, взяв с собой пять человек, отправился на поиски. Вскоре, встретив Кустова со старшиной, обругал их – нельзя в такой обстановке ходить вдвоём!