Хроники Долгой Ночи (СИ)

— Вы разумеется слышали о том, что произошло в Вестеросе. Семи Королевств больше нет, армия мертвых смела его, уничтожив всех живущих там людей и животных. И есть вероятность того, что мертвые найдут путь в Эссос, чего мы и опасаемся. Наша поредевшая армия не сможет сражаться со все армадой мертвых…

— И что вы предлагаете? — резко прервал Набатен.

— Вы, волантийцы, очень богаты, очень могущественны… У Волантиса сильное войско и связи. Если вы станете нашим союзником, мы сможем повлиять на решение других городов, государств, островов и регионов. А вместе наша армия сможет дать отпор мертвым…

Триархи, ничего не ответив, начали оживленно перешептываться. Сэм смотрел на Тириона, но взгляд этот был неуверенным, по лицу его было видно, что он боится и опасается неудачного окончания переговоров. Спустя пару минут вдоволь наговорившиеся Триархи посмотрели на своих гостей, после чего Добрый Тристан, до этого момента сохранявший молчание, серьезно спросил:

— А какая нам выгода, лорд Ланнистер?

Тирион, не став долго думать, проговорил:

— Ваша выгода, жизнь… Самое ценное из всего, что есть у каждого у нас. Никакие деньги, никакие рабы не смогут принести нам сладость этой жизни. У вас есть дети, мудрые Триархи?

— Есть, у каждого из нас. — утвердительно ответил Набатен.

— Вы хотите, чтобы дети ваши выросли, завели своих детей, и память о вас, мудрые Триархи, жила? Память о тех, кто смог сделал вклад в общую победу…

— Да, конечно хотим.

— Тогда, мудрые Триархи, хотите ли вы стать частью союза? — спросил Тирион, поняв, что взял ситуацию под свой контроль.

Триархи не ответили, но стали оживленно перешептываться, активно жестикулируя и иногда шепот переходил на редкие выкрики то Хиздана, то Набатена. Когда их дискуссия закончилась, Тристан, обратив на гостей внимание, произнес:

— Мы думаем, что союз с вами будет выгоден для Волантиса. Но у нас есть пара условий, которые ваше государство должно соблюсти для того, чтобы наш союз был долгим, крепким, и, как надеемся мы, продуктивным.

— Говорите же, что это за условия? — произнес Тирион, догадываясь, какие условия могут предложить Триархи.

— У нас два условия, которые вы должны будете исполнить. Первое — это свободное перемещение купцов Волантиса по территориям Залива Работорговцев, ведь после того, как в прошлый раз, когда наш город вел активные агрессивные действия против Миэрина… Ваша госпожа закрыла залив, его воды и земли от нас, пригрозив смертью. От этого мы потеряли немало золота.

— Условие принимается, а второе условие как звучит?

— Условие старое, но ещё на слуху у вас, как я помню. Мы просим открыть бойцовые ямы в ваших городах. Господам нашим всегда был интересен этот кровавый спорт, приносящий им большие деньги…

— С этим, Добрые триархи, будет сложнее. Сколько вы дадите времени на обдумывание?

— Сколько хотите, время пока играет против вас! — с улыбкой, очень громко произнес Тристан.

Тирион откланялся, махнул рукой Сэму, который, увидев этот жест, поспешно двинулся за Тирионом. Когда они покинули дворец, Сэм, сохранявший молчание на протяжении всего разговора, с довольно напряженным лицом спросил:

— И что теперь делать?

— Для начала я и ты направимся в кабак, где ты напишешь Дейенерис письмо, изложишь требования. И будем ждать ответа, иного выбора у нас нет. — сдержанно сказал Тирион, понимая, что вероятность положительного ответа госпожи очень мала…

========== Глава 33. Ясные дни, темные дела. ==========

Путь у Бэйла выдался трудным. Один по Зачарованному тракту он скакал около двух недель, а после ему пришлось скрытно перейти Загорский проход и, чтобы остаться незамеченным даже убить нескольких человек. По равнине, снижающейся от гор к морю, путь сира Бэйла выдался долгим и тяжелым из-за дождей. Полуостров у замка Маграо уже покрылся зеленью, и солёные волны бились о его прибрежные скалы.

Место встречи Бэйла и Элины представляло собой большой холм, покрытый травой и россыпью камней. Морской ветер, обдувающий полуостров Маграо со всех сторон развевал длинные волосы и бороду Бэйла, отпущенную за последние полгода. Глаза его были прищурены. От прежнего ясноокого Бэйла мало чего осталось, и лишь теплота больших зеленых глаз, до сих пор искрившаяся в них, позволяла узнать людям своего старого знакомого.

Бэйл спешился на россыпи, где для подачи сигнал должен был зажечь костёр, чтобы дым и свет от костры были видны в стоящем неподалёку замке Маграо. На совершенно пустом полуострове было трудно найти хворост, ибо как на зло на нем не росло ничего, кроме сорной травы и того, что крестьяне посадили на этих ветреных полях, так что Бэйлу пришлось даже сжечь несколько бумаг и старое, запасное седло.