Хроники дрэйкеров. По ту сторону синих гор.

— В настоящем мире есть понятие субстанций, как воодушевленных, так и невоодушевленных. В моём измерении всё подвержено единой гармонии и всё воодушевлено. Что касается сравнения численности видов живой материи в пространствах, скажу лишь одно, Шестое Пространство Времени насчитывает в тысячи раз меньше разновидностей обитателей, нежели их существует в этом измерении. Материя этого пространства, словно лаборатория, создающая идеальную субстанцию, методом проб и ошибок, в результате чего появляются различные формы жизни, не способные переносить время в десятки тысячелетий, что влечёт к их вымиранию, и исчезновению навсегда, без права на возрождение. Шестое Пространство Времени окружает себя обитателями способными одновременно быть твёрдыми как металл и легкими, словно воздух. У нас нет новых видов, все виды существуют со времён сотворения измерения, мы не вымираем бесследно. Понятие еда в измерении отсутствует. Желудок не руководит существами, у обитателей моего измерения нет желудков.

— Да, наша рабская природа такова, что мы треть жизни спим, треть жизни работаем чтоб прокормить свой желудок, а остальную треть жизни посвящаем проблемам вокруг нас и из этой части жизни подводим итог и отвечаем на вопрос всей нашей жизни: счастливы ли мы или нет?

— В моём родном измерении сущности живут без принуждения ко сну и труду. Там обитатели свободны от таких пороков. Материя Шестого Пространства Времени освобождает обитателей от бессознательного восстановления сил для следующего этапа жизни. Мы живём не долго, но вся наша жизнь сознательная и не принуждённая, — в продолжение диалога сказала Вокла.

— А в нашем измерении…, мы вообще живём мало. Возьмем долгожителя в девяносто лет. Он треть жизни проспал, восстанавливая свои физиологические силы. Значит ему уже шестьдесят лет. Треть жизни он принуждал себя работать или учиться, чтоб кормить свой желудок. И вот оставшаяся треть, она включает: заботу и воспитание потомства, очереди в магазинах и приготовление еды, дорога на работу и обратно, организация быта, ремонт техники и другое. Сколько же в таком случае остаётся на жизнь?.. Остаётся на жизнь одна десятая часть, которая есть не что иное, как девять лет у девяностолетнего человека.

— Макс, а что такое жизнь для человека? Твой анализ жизни долгожителя, указывает больше на суету, нежели на полноценную жизнь.

— Не знаю, наверное, эту суету многие считают жизнью. Но я считаю жизнью одну десятую часть, в которую входят: путешествия, отдых на море, поездка в лес, рыбалка, пиво с друзьями, выход эмоций во время своих триумфов.

- 'Живем, и это уже хорошо', - приблизительно такой лозунг у всех обитателей моего измерения. Не могу припомнить, чтобы я задавала себе вопрос о жизни и её смысле, находясь в своём измерении. Больше думала о времени, и уж точно задавала вопрос: сколько его ещё у меня?

— В этом и заключается разница между нашими мирами, что контрольные вопросы мы задаём себе разные. Знаешь, я часто думал: понимают ли другие виды живой материи нашего пространства, кроме человека, что они когда-то умрут? Наблюдая за бездомной собакой, которая бегала во дворе с другой такой же бездомной, и после долгих лет дружбы увидела её мертвой, обнюхивая труп, словно найденную еду. Я подумал, могла ли она спросить себя: 'Не случиться ли такое когда-нибудь со мной?' Убежав от своего мертвого друга, не оплакивая, как это делает человек, она нашла другую стаю и так же бездарно продолжила бездомную свою жизнь. Поэтому, давно пришёл к выводу, что тема смысла жизни волнует только один вид живой материи, — человека.

Дождь не думал заканчиваться, а наоборот, усиливался. Вокла предложила Максиму пройти на кухню и позавтракать. Юноша согласился и вместе с особью пошёл на кухню. За столом молодой человек продолжал рассуждать и сравнивать жизнь в разных измерениях, а существо дополняло новыми рассказами об обитателях своего мира, расширяя кругозор покровителя.

В квартиру кто-то позвонил. Вокла отправилась в кладовку, закрыв за собой дверь. А Максим открыл входную дверь. На пороге стояла Маша, в одной руке у неё был красный зонт, а во второй сумочка. Максим, от неожиданности, не знал что сказать, пока Маша первая не начала разговор:

— Привет! Будешь меня на пороге держать?

— Нет, Маша, заходи, я не мог поверить, что это ты…

— Утром я заходила к брату, он мне сказал номер твоей квартиры. На улице дождь, вот, думаю, заскочу к тебе и помогу немного с ремонтом.

— А, ремонт, ну да, ремонт он только планируется. Я чай сейчас с мёдом сделаю, проходи на кухню, присаживайся, — молодой человек поставил на газовую плиту чайник.

— Ты какой-то взбодрённый. Что-то не так? — спросила девушка.

— Нет, всё хорошо.

— Хочешь знать, что я решила по поводу получения высшего образования?

— Конечно, хочу. Но ты меня, очередной раз, расстроишь своим решением.