Хроники Элении

— Возможно, ты ошибаешься, — усмехнулся Келтэн. — Во всяком случае, не могу припомнить ничего ободряющего в нашем вчерашнем разговоре.

— Когда приходиться очень трудно, стоит верить и думать о лучшем, — покачала головой Сефрения. — Да, мы отправляемся навстречу серьезной опасности. Но давайте не будем предаваться мрачности и унынию. Когда люди заранее уверены в том, что потерпят поражение, они обычно это и получают.

— Твоя правда, — согласился Улэф. — Один из моих братьев-рыцарей в Хейде совершенно убежден в том, что все игральные кости в мире его просто ненавидят. И чтоб он хоть раз выиграл — в жизни не видел!

— Если бы он играл твоими костями, думаю, дела его пошли бы куда лучше, — хмыкнул Келтэн.

— Ты меня обижаешь, — с грустью проговорил Улэф.

— Интересно, достанет ли твоей обиды для того, чтобы ты решился выбросить свои кости?

— Пожалуй нет. Но все-таки нам действительно не помешает поболтать о чем-нибудь веселом.

— Может, стоит завернуть в ближайшую придорожную таверну, выпить чуток? — с надеждой предложил Келтэн.

— Нет, — покачал головой Улэф. — Я выяснил, что эль еще ухудшает плохое настроение. Часа через четыре все мы будем собирать слезы в наши шлемы.

— Можно попеть гимны, — с живостью предложил Бевьер.

Келтэн и Тиниен обменялись взглядами и дружно вздохнули.

— Я вам рассказывал, как Каммории в меня влюбилась одна знатная дама? — начал Тиниен.

— Нет, — быстро отозвался Келтэн.

— Ну, как сейчас помню… — продолжил Тиниен и рассказал им длинную и смешную, правда немного сомнительную историю любовного приключения, по видимости выдуманную от начала и до конца. Улэф подхватил и поведал всем о незадачливом генидианском рыцаре, который пленил сердце одной людоедской красотки. Когда он описывал пение объятой любовью «дамы», все просто покатывались со смеху. Эти истории, щедро приправленные юмором, подействовали на всех лучше любого лекарства, и настроение их было вечером куда лучше, чем когда они останавливались на привал.

Даже часто меняя лошадей, они смогли достичь Мотеры только на двенадцатый день. Город располагался на болотистой равнине к западу от реки Герос и не радовал глаз ни красотой, ни роскошью. Они въехали в Мотеру около полудня, и Спархок с Кьюриком тут же отправились разузнать что-нибудь новое о Мартэле, тогда как остальные дали роздых лошадям, готовясь направиться на север, к Палеру. Поскольку была только середина дня, они не видели причины оставаться на ночь в Мотере.

— Ну что? — спросил Келтэн у Спархока, когда рыцарь и его оруженосец вновь присоединились к остальным.

— Мартэл поехал на север, — ответил Спархок.

— Мы все еще далеко позади него, — сокрушенно проговорил Тиниен. — Интересно, мы нагнали еще хоть сколько-нибудь времени?

— Нет, — покачал головой Кьюрик. — Он все еще опережает нас на два дня.

— А сколько ехать до Палера? — поинтересовался Стрейджен.

— По меньшей мере дней пятнадцать, — ответил ему Келтэн.

— Едем в самое время, — угрюмо заметил Кьюрик. — Обязательно попадем в снегопад в горах Земоха.

— Очень приятно! — воскликнул Келтэн.

— Ну, приятно это или нет, но хорошо еще, что мы знаем об этом и будем к этому готовы.

Становилось все холодней, воздух был сух, а небо по-прежнему затянуто облаками. Где-то на середине пути им стали попадаться длинные раскопы, которые опустошили старое поле битвы у озера Рандера. По дороге им попадались мародеры, но они проезжали мимо, оставляя тех без внимания, и благополучно миновали их безо всяких происшествий.

Возможно, что-то изменилось, или от того, что он был на улице, а не в освещенной свечами комнате, но на этот раз, когда Спархок поймал взглядом легкую тень, неотступно следовавшую по его пятам, она была уже не такой призрачной и безликой. Было уже за полдень, день был тусклый, и они проезжали по равнине, лишенной всякой растительности, с черной, громоздящейся вокруг перекопанной землей. Почувствовав появление тени и сопровождающий ее леденящий холодок, Спархок наполовину повернулся в седле и, посмотрев прямо на тень, придержал Фарэна.

— Сефрения, — спокойно позвал он.

— Да?

— Ты ведь хотела увидеть эту тень. Думаю, если ты медленно повернешься — тебе удастся полюбоваться ею. Она как раз над той большой грязной лужей.

Сефрения повернулась в ту сторону, куда указал ей Спархок.

— Ну, ты ее видишь? — нетерпеливо спросил рыцарь.

— Вполне отчетливо, дорогой.

— Друзья, — сказал тогда Спархок остальным. — Похоже наш призрачный провожатый вышел из своего укрытия. Он в нескольких шагах от нас.

Все повернулись и посмотрели.

— Похоже на что-то типа облака.

— Вот уж никогда такого облака не видел, — передернулся Телэн. — Ужасно темное.

— Интересно, почему эта штука решила больше не прятаться, — пробормотал Улэф.

Все обернулись к Сефрении, ожидая объяснений.

— Боюсь, что тут я ничем не смогу помочь, — беспомощно развела руками наставница. — Но что-то точно изменилось.

— Ну во всяком случае, теперь мы знаем, что Спархок не страдает галлюцинациями, — сказал Келтэн. — Ну, так что мы теперь будем с ней делать?