Хроники Эвернесса

Они находились на улице, по обе стороны которой стояли виселицы с болтающимися на них трупами. Здания с каждой стороны представляли из себя приземистые железные блоки без единого окна. Массивные двери и ворота были плотно закрыты, так что вся улица казалась металлическим ущельем. На уродливых металлических домах не было ни вывесок, ни украшений, только вдоль каждой стороны улицы шли перила, за которые мог держаться идущий человек. На перилах были грубо вырезаны клинообразные барельефы, быть может названия, сгладившиеся от многолетних прикосновений пальцев.

Волк закрыл глаза и потрусил вдоль улицы, принюхиваясь, его уши летучей мыши ритмично раскачивались.

— Сюда!

Улица отделялась от перекрестка стеной с зарешеченными воротами, сейчас открытыми, на железных пиках ворот торчали головы, в лунном климате превратившиеся в мумии. По обе стороны следующей улицы стояли «голодные клетки», вдоль еще одной — колья и тиски для пальцев.

Они опять повернули, прошли через ворота, с которых свисали отрубленные руки и оказались совсем недалеко от центрального купола. С каменной арки главных ворот свисала голова медузы, с волосами-змеями и глазами гадюки, из которых сочилась ненависть.

Даже на отражение медузы в зеркале было трудно смотреть: в глазах появилась жгучая боль, он почувствовал слабость. Ворона затошнило, он наклонился и схватился за живот, стараясь не вырвать. Ничего удивительного, что тот, кто увидит эту тварь воочию, превращается в камень.

Когда он пришел в себя, они пересекли ров, наполненный кровью, и оказались под тенью центрального купола.

Внезапно в спертом воздухе послышалось шипение, и ворота открылись. Ворон увидел, что они были толще, чем двери банковских сейфов. Проход, более широкий, чем улица, вел в темноту. Оттуда вылетал звук, как будто много людей негромко рыдали или стонали.

Потом ворота на каждом перекрестке тихо закрылись, превратив каждую улицу в череду клеток.

Над их головой открылись шлюзы, и акведуки, по которым текли ядовитые жидкости, послали отравленный дождь на закрытые улицы. Но Ворон не стал ждать, когда первые брызги яда упадут на железную мостовую, и послал вихри, которые разрушили и опрокинули ноги акведуков; огромные сооружения упали на город, разрушая дома и башни.

Из главных ворот купола вывались толпа змей с петушиной головой, их смертоносный взгляд мог превратить в камень любое живое существо.

За ними ковыляли правители этого ужасного города боли. Эхвиски. Голые, непристойно жирные тела, пустые глазницы, наполненные гноем или шрамами. В жирных руках они держали длинные железные жезлы, которыми нащупывали дорогу; ими же они гнали перед собой василисков.

Взявшись за руки, раздутые бледные мужчины образовали линию с одной стороны улицы до другой. Ворон поднял руку, но остановился. Если он сейчас уничтожит этот отряд, те, кто внутри, просто закроют ворота.

Он бросил горсть булыжников в василисков, которые все зашипели, даже те, которые не видели его. Эхвиски качали своими огромными головами из стороны в сторону, ожидая точного сигнала от своих монстров.

Ворон опустил шкурку летучей змеи на плечи волку и знаком приказал надеть ее. Летучая мышь забила крыльями и забралась в карман Ворона. Ворон взял жезл с соседней виселицы и отбросил с дороги василисков, которых видел в зеркале.

Потом он, ступая так неслышно, как только мог, и, держа зеркало перед лицом, прошел мимо змей и остановился прямо перед линией наступающих эхвиски.

Он щелкнул пальцами между двумя из них. Оба немедленно подняли тяжелые фонари и нажали на рычаг. Ворон тихонько отступил назад. Из машин выплеснулись потоки раскаленного добела металла и облили обоих хозяев города; эхвиски загорелись, закричали и тяжело упали на пол.

Ворон переступил через горящие трупы и, то наклоняясь, то перепрыгивая через жезлы соседних эхвиски, осторожно шел сквозь линию, пока эхвиски после мгновенного замешательства перестраивали свои ряды.

Один из эхвсики громко зашипел. В то же мгновение все василиски замолчали.

Ворон остановился и замер, находясь от эхвиски на расстоянии вытянутой руки.

Слепые головы поворачивались из стороны в сторону, отвратительные ноздри подрагивали.

Именно в это мгновение кусок уничтоженного акведука сорвался с подпорок и грохнулся на землю.

Линия дружно зашагала к нему, ведя перед собой василисков и оставив Ворона за собой.

Перед ним были открытые ворота, но понадобилось вся ловкость бывшего моряка, чтобы пробраться мимо пары неуклюжих подслеповатых горгулий, скорчившихся на пьедестале по обе стороны ворот. Огромные бесформенные уши стояли торчком, и палки чудовищ молотили воздух при каждом подозрительном звуке.

Внутри царила абсолютная темнота. Здесь не было ни ламп, ни окон, приходилось полагаться только на слух. Время от времени Ворон слышал тяжелые шаги по металлическому полу. Тогда он тщательно обходил это место стороной.

Идя на ощупь, он зашел глубоко в купол и начал спускаться по ступенькам.