Хроники Фирнберга.(СИ)

— С речной границы докладывают, что немало людей из южных королевств пытаются бежать к нам от разжигаемой перед войной нетерпимости. Немало опытных и умных, которые просят убежища, считают что Фирнбергское герцогство это более свободная страна. Когда-то власть грифонариев распространялась и на тот берег, и многие там до сих пор идейно на стороне нашего герцогства. Мы могли бы использовать их, они встали бы на нашу сторону, когда начнется война потому, что у них нет выбора. Потому что если им не дадут убежища здесь то там казнят.

— Я приказываю не пускать их, — с выражением резкого неодобрения произнес Феобальд. — Эти грамотеи и любители свободы не нужны там на юге, и не нужны мне здесь. Их вправе казнить их собственный государь. Они не мои подданные, а честный государь волен распоряжаться только своими холопами и не должен присваивать чужих как вор. Право государя распоряжаться своими подданными должно соблюдаться даже если между государствами идет война потому, что каждый подданный принадлежит государству. И не вправе человек менять свою родину. Это его родина, даже если она творит злодейства.

Советник, сразу охотно согласился.

— Среди беженцев, которые бегут к нам может быть много шпионов, которые таким образом собираются проникнуть через границу, — сразу поддержал он правоту герцога.

— Вот именно. Поэтому мы решительно откажем всем кто просит убежища. Нам надо бороться со своими колдунами и несогласными, а не давать убежище еще чужим. Все эти предатели, бегущие со своей родины, не желающие принять правосудие своего государства, пополняли бы силы ордена, а не мои!

Дни Феобальда шли один за другим. В приятном времяпровождении, в пирах и славословии подчиненных, привычном еще с молодости проведенной на юге. Но иногда государь вспоминал о других делах.

Герцог, как всегда держа в руке золотую чашу, спустился в подземелье под замком, где его ожидал неприметный человек.

— Как продвигаются дела с нашим главным планом, Адельмар? Колдун заговорил? — тихо спросил Феобальд.

— Он был упорен. Мог лишать себя чувства боли, и не очень боялся смерти, но мы пообещали ему надежду на жизнь и освобождение. Поддался на эту хитрость. Наверное, плохо соображал после всего.

— Клятва крови с человеком возможна?

— Возможна. И это даже проще чем с грифонами.

— Я не могу подчинить грифонов, но могу вынудить дать мне магическую клятву их рыцарей и даже магистров. Возможно их удастся захватить в разных местах по-одному и запретить потом говорить о подчинении.

Герцог торжественно поднял чашу и допил до дна.

9

Я лежал смотря в потолок своей темницы. Массивные старые своды были сильно закопчены, под сводами темно. Человек бы ничего не разглядел, но мне видны все выщербины и царапины на старом камне.

Особенно меня интересовали царапины.

Обычное занятие для пленника — лежать и тупо смотреть в потолок. У меня хорошая память и вид потемневшего потолка я запомнил уже давно и надежно.

Могу даже начертить когтем на полу по памяти или мысленно пройтись по всем линиям…

Иногда я развлекался тем, что предсказывал удивленным пленителям погоду.

Только я слышал отдаленные стоны штормов в далеком море на юго-востоке. Я знал, что через пару-другую дней потом и здесь погода меняется, приходят тучи. Эти звуки были не просто очень тихие, но и абсолютно чуждые слуху человека и даже грифона. А под землей они распространяются даже лучше.

В то время как я привычно лежал, уставившись в потолок, где-то этажом выше этих сводов в караульном помещении южных ворот, рыцарь в одежде с эмблемой грифонариев развернул свиток, показывая его командиру грифонов.

— Вот это письмо я получил сегодня утром. Могу довериться только тебе, Реас. Неизвестный, который утверждает, что тайно действует от имени кого-то из капитула ордена грифонариев, пишет про дракона которого мы с тобой охраняем. Герцог обеспокоился, что некоторые из его противников в ордене грифонариев могут додуматься использовать дракона. Ни для кого не секрет, что за время заточения немало грифонов общались с драконом и могли сговорится.

— Да уж, общались! — фыркнул грифоний командир. — Из клетки некоторых приходилось даже вытаскивать! Но если с ним разговаривали то это еще не значит, что собираются выпустить…

— Но следует признать, что опасения герцога не беспочвенны, — усмехнулся рыцарь. — Если так и дальше дело пойдет, то среди грифонариев найдутся такие, что готовы даже дракона попытаться на свою сторону привлечь, чем терять вольности одну за другой. В письме неизвестный пишет, что герцог решил отравить дракона. Чтобы его не попытались использовать противники герцогской власти.

— Отравить дракона?! — гневно подпрыгнул Реас.

— Ты так возмущен потому, что это ты его захватил? Что считаешь его своим пленником?

— Не важно чей он пленник, но отравлять пленников бесчестно!

— Неизвестный пишет, что герцог в самое ближайшее время прикажет подмешать яд в пищу дракона. Он видать действительно боится, что кто-то из несогласных с новыми порядками выпустит ящера.