Хроники Фрая

Впрочем, меня и Дугласа ждали впереди годы одиноких наслаждений, и те два-три года, в которые я что ни день посещал его и мы обменивались дискетами и болтали на технические темы, я числю среди счастливейших в моей жизни.

Писал Дуглас до крайности мучительно. Сью Фристоун, его редактор из «Хайнеманна», приезжала к нему и умоляла, нередко чуть ли не со слезами на глазах, показать ей хотя бы несколько отпечатанных на принтере Дугласа страничек. Дуглас слетал вниз, к кофеварке, снова взлетал наверх, подходил, громко топая, к письменному столу и усаживался перед компьютером. После часа или двух возни со скринсейвером, фоновым рисунком, названием файла, размещением на рабочем столе папки, в которой он хранится, форматированием, выбором шрифта, его размера и цвета, определением полей страницы и набора стилей он мог ввести одно предложение. Дуглас вглядывался в него, заменял прямой шрифт на курсивный, переставлял слова, снова вглядывался. Потом, похмыкав, выругавшись, порычав и постонав, стирал его. Вводил другое. Оглядывал и оное и, возможно, слегка попыхивал от удовольствия. После чего вставал, пересекал комнату и снова низвергался вниз, на кухню, где мы со Сью сидели за столом, покуривая и обмениваясь слухами, и варил себе еще одну чашку крепчайшего кофе.

– Можно спросить? – порой осмеливалась Сью.

– Дело пошло. У меня уже есть первое предложение!

– О.

Мог стоять, ну, скажем, июль, а сдача нового романа была назначена на прошлый сентябрь. Написано одно предложение.

Сью натужно улыбалась:

– Что же, начало положено…

Дуглас с энтузиазмом бросался к лестнице, расплескивая на ходу кофе. Мы слышали, как он топает наверху, потом до нас доносился страдальческий вопль: «Нет! Безнадежно!» – говоривший, что первое предложение все-таки не дотянуло до положенного уровня, а затем звуки ударов по клавиатуре, знаменовавшие гневное его истребление. Дни любого сочинителя тяжки, однако писательская жизнь Дугласа Адамса была мучительной на свой особый манер, никогда больше мною не виданный.

«Карлтон-клуб» и его заматерелость^[169]

Между тем от Бена Элтона, творческое начало коего ни малейшего удержу не знало, нельзя было, разумеется, ожидать, что он удовлетворится тысячью скетчей «На природе», двумя сезонами «Молодняка», созданием совершенно нового комедийного сериала и перспективой работы с Полом Джексоном на «Канале-4». По возращении из Стаффордшира, со съемок «Счастливых семеек», он сразу же приступил к работе (в соавторстве) над новой комедией положений, снимавшейся на Би-би-си. На самом деле «новой» ее назвать было нельзя, то был уже второй сезон, но оригинал подвергался полной переработке.

Сценарий сериала «Черная Гадюка», где Роуэн Аткинсон играл главную роль, написали сам Роуэн и его давний соавтор и друг, оксфордец Ричард Кёртис. Сериал этот показали года два или три назад, и, несмотря на попросту великолепную игру актеров и обилие блестящих комических сцен, он стал для публики своего рода разочарованием. Би-би-си решила, что, при всех достоинствах сериала, продолжение его съемок обойдется слишком дорого; продюсер картины Джон Ллойд описал ее позже как «шоу, которое на первый взгляд требовало миллиона долларов, а обошлось в миллион фунтов».

Роуэн уже на той стадии решил, что, даже если второй сезон сниматься будет, писать сценарий он не станет, и в результате Ричарду Кёртису пришлось задуматься, будет ли он работать над сценарием в одиночку или призовет кого-то на помощь. Он предпочел последнее и выбрал в соавторы Бена Элтона. Ричард Армитаж, бывший агентом Роуэна Аткинсона, считал, что «Черная Гадюка» обладает достаточным потенциалом, чтобы давить ради нее на Би-би-си, добиваясь продолжения съемок, однако пригодность Бена Элтона для этого проекта вызывала у него серьезнейшие сомнения. И он пригласил меня в свой офис.

– Ричард Кёртис хочет, – сказал он, – похоже, поработать с Элтоном над текстом «Черной Гадюки».

– Блестящая мысль!

– Да! А эти его шуточки с пердежом? – Ричард так и не простил Бену полковника Содома и его взрывавшуюся задницу из «Беспокоиться не о чем».

– Да нет, Бен – идеальная кандидатура, честное слово.

– Хмм… – Ричард пососал сигару и задумался.