Хроники Фрая

– А вот и надо было назначить! – часто говорит она мне. – Я бы непременно пришла.

Но я-то знаю, как она счастлива и как прав был я, промолчав.

Минуточку, Стивен, ты же гей, верно? Совершенно верно, однако, как несколько лет назад было сказано мной газетному репортеру, гей я всего лишь «девяностопроцентный», то есть, разумеется, никудышный, и время от времени мне встречаются на жизненном пути женщины, которые попадают в 10-процентную квоту. Одной, хоть я никогда не говорил ей об этом, была Кэролайн Оултон, которую я знал по Кембриджу, другой Сунетра.

Ритм репетиций и съемок «Черной Гадюки» был таким, что время пролетало незаметно. Во вторник утром происходила читка сценария – в присутствии Ричарда, а временами и Бена. Джон морщился, хватался за лоб и тряс головой: все, что он слышал, решительно никуда не годилось, – не самый тактичный способ из тех, что позволяют завоевать любовь сценаристов, да и актеров тоже. В действительности он вовсе не старался выказать неодобрение и разочарование, нет, рассерженно цыкая и стеная, он просто настраивал себя на предстоящую неделю работы. Затем каждая сцена, начиная с самой первой, постепенно «ставилась на ноги». Пока эпизод приобретал таким манером четкие очертания, Мэнди делала заметки и составляла сценарий движения камер, а Джон гримасничал, вздыхал, курил, расхаживал по репетиционной и ворчал. Его перфекционизм и вечная неудовлетворенность отчасти и стали причиной успеха «Черной Гадюки». Он брал каждую реплику, каждый поворот сюжета, каждое действие персонажей и перетирал его пальцами, обнюхивал, а затем утверждал, отвергал либо отправлял на доработку и усовершенствование. В процессе оттачивания – или «взбивания», как называл это Джон, – шуток участвовали мы все. Я с наслаждением присутствовал на этих обсуждениях, ставших с годами основной характеристикой репетиций «Черной Гадюки». Приходившие на них актеры второго плана нередко часами сидели в репетиционной, погрузившись в книги или кроссворды, а мы тем временем подбирали эпитеты и абсурдные сравнения.

Представляю себе, как морщатся и гневно всхрапывают, читая это, Ричард и Бен. «Минуточку, это же мы дали вам сценарий, придумали персонажей и общий стиль, так не притворяйтесь, будто все это – ваших рук дело». Действительно, стиль, повествование и большая часть шуток придуманы Беном и Ричардом. Во время репетиций мы кое-что добавляли, кое-что убирали, однако сценаристами были они, тут и говорить не о чем. Перед сделанным ими я всегда преклонялся безоговорочно. И тем не менее, как подтвердит любой, кому случилось тогда или позже провести какое-то время на репетициях «Черной Гадюки», те дни неизменно заполнялись поглощением кофе и сигарет, сопровождавшим доработку, уточнение и исправление полученного нами материала.

Съемки производились поздними воскресными вечерами, в присутствии публики. Бен «разогревал» ее, представляя персонажей и описывая место очередного эпизода в общем контексте. Это было существенно, поскольку от публики неизменно исходил ощутимый душок разочарования. Ни одна из серий текущего сезона к тому времени в эфир еще не выходила, публика оказывалась в неведомой ей обстановке и раздражалась отсутствием знакомых по предыдущим сезонам персонажей. Приходя на съемки «Черной Гадюки II», она с сожалением обнаруживала, что никакого короля в исполнении Брайана Блессида увидеть ей не доведется; приходя на «Черную Гадюку III», скучала по королеве, а когда дело дошло до «Черная Гадюка рвется в бой», ей хотелось увидеть принца Георга и миссис Миггинс.

При всем при том это был счастливый для нас опыт. В первую же после завершения съемок последнего эпизода субботу Ричард Кёртис устроил прием в своем оксфордширском доме. День стоял прекрасный, летний, всем нам хотелось посмотреть одну телепередачу, и Ричард, размотав удлинитель, поставил телевизор на деревянное кресло в тени под яблоней. Мы расселись на траве и от начала до конца просмотрели транслировавшийся американцами из Филадельфии музыкальный фестиваль «Живая помощь».

– Надо бы и нам сделать что-то похожее, – сказал Ричард.

– Как это? – Я не совсем его понял.

– Комики тоже могут собирать деньги. Посмотри, что сделал Джон Клизи для «Амнистии» своими «Балами тайной полиции».

– Ты говоришь о шоу «Живая помощь комедиантов»?

Ричард кивнул. Он довольно давно уже подумывал о том, что стало потом «Разрядкой смехом». И теперь, почти двадцать пять лет спустя, он каждый второй год отдает по шесть-семь месяцев своего времени организации, которая, любите вы или ненавидите несколько натужно сладкую веселость ее ежедвухгодичных телевизионных балаганов, собрала сотни миллионов фунтов в помощь людям, отчаянно в ней нуждавшимся.

Коралловое Рождество, Кессиди, «К4», Клэпхем, в котором нам не аплодировали, редкие хлопочки и член Колтрейна^[175]

По окончании съемок «Черной Гадюки II» мне позвонил Ричард Армитаж.