Хроники Гирида. Странник

Мысли из головы пропали напрочь, Максим понимал — одно неверное движение и он будет валяться в первой придорожной канаве. Церковники не торопились. И вот это больше всего настораживало молодого человека. Интуиция кричала об опасности и та не заставила себя ждать. Прямо под ногами образовалось настоящее жерло вулкана, растопившее в радиусе двух метров весь снег. Щит затрясся от напряжения, начиная лопаться, сыпаться осколками. Камень в кинжале полностью истощился, отдав весь запас пологу, пришлось подключать резервы меча, чтобы пережить магическую атаку. Но на этом все только начиналось. Церковники, коих Максим насчитал аж пятнадцать личностей, синхронно расступились, пропуская вперед стройный ряд арбалетчиков. «А вот это уже плохо», — думал Максим, прячась за сугробами и деревьями скромной аллеи. Часть болтов осталась в снегу, часть застряла или отскочила от промерзшей коры деревьев, остальные он старательно отбивал. Правда, два все же нашли цель, оставив скользящие, но не менее болезненные раны на бедре и ребрах. Арбалетный шквал стих, давая возможность главным силам подобраться к опасному магу спирали. Кольцо начали сжимать святые братья, обнажив величественные двуручные мечи.

В отличие от неумех — солдат местного феодала, нынешние противники были куда искуснее в бою и не рвались толпой на мага. Сражались они парами, поочередно меняясь, чтобы не уставать. А вот Максим почти вымотался. «Не, так дело не пойдет», — землянин попытался достать мечом плечо церковника в коричневой рясе, держащего огромный молот. Однако действие принесло совершенно противоположный от задуманного результат: молот был использован как щит, что привело к потере равновесия и разбалансировке стойки. Этим незамедлительно воспользовался второй церковник из пары, достав своим фламбергом бедро Максима. В обычной ситуации лезвие бы разрубило бедро на две части, достав до кости, но в тот момент меч лишь оставил глубокую рану. Причиной этому стал арбалетный болт, пролетевший в сантиметре от уха нападавшего. Уклоняясь, он банально поскользнутся, потеряв равновесие. Теперь уже Максим, превозмогая жгучую боль и правой рукой блокируя атаку молота, ударил неудачливого нападавшего. Кинжал вошел точно в горло. Обмякшее тело опустилось за землю и, недолго пробившись в судорогах, навсегда затихло, добавляя в грязный снег новые, багровые тона.

Смерть соратника не разозлила и не ошеломила церковников, наоборот, придала им запала. Они еще больше стали теснить мага, но теперь их стало меньше, всего три пары. В те же секунды послышался звон металла о металл. Знакомый звон. Макс узнал Алекса и Варта, оттянувших часть нападающих на себя. Бой шел тяжело. Тяжело для всех. Но если Максиму приходилось справляться только с тремя парами, то на друзей переключилась и местная стража с солдатами феодала. «Надо заканчивать с этим, иначе все тут ляжем», — но рефлексы опередили мысли. Используя последний запас магии в эльфийском мече, он сформировал жгут и полоснул им двух паладинов перед собой. Те упали навзничь, не успев отреагировать; послышался треск магических амулетов. «Все, теперь без защиты», — в Макса тут же полетел стрела света, напоминающая молнию. Он уклонился, сделав кувырок через больное колено. Штанина и куртка уже сполна окрасились человеческой кровью, а голова болела, но отдыхать пока было рано. Воспользовавшись открывшимся путем к спасению, он нырнул в «окно», отбиваясь от атак разъяренных церковников, имевших место на успех. Колотая рана на икроножной мышце, рваная рана в плече и сломанный или раздробленный левый локоть. Такую цену пришлось заплатить за сохранение жизни.

Спиной Макс почувствовал жар, оборачиваться не стал — это было смерти подобно, однако почувствовал знакомую магию. «А паренек делает успехи». Затем на площади расплылся густой серый туман, стали слышны крики обезумевших от страха солдат, а довершила все это действие цепь разрядов молний, ударивших точно в святых братьев, погнавшихся за раненым магом.

Макс уже хотел скрыться в темноте одного из переулков, а дальше выбираться из города окольными путями, но не тут-то было. Железная, он бы даже сказал, мертвая хватка вцепилась в его раздробленный локоть, вызвав приступ нестерпимой боли, от которой даже слезы на глазах начали наворачиваться.

— За мной. — Не терпящим возражений тоном проговорила Катерина.

Шэс ждал своего хозяина в нескольких улицах от площади. Джар был возбужден и рвался в бой: он чувствовал боль своего владельца и стремился разделить любую участь с ним, пускай даже печальную, но его крепко держал Оран, попутно пытаясь успокоить почти лишенное здравомыслия животное.