Хроники Гнипахеллира (СИ)

Гвидо натолкнул меня на интересную мысль, что, если и Авалон, и северные земли, на самом деле, были недоступны физически, как это и считали в Пизунде. Бегущие с Таврии Пизундцы случайно открыли Арийский север, что натолкнуло правителей крупных стран проверить и другие, считающиеся утраченными земли. А нам тут рассказывают о чуде провидения и великих открытиях. Меня интересовали более конкретные события. Искажающий время метеор посещал планету каждые 80 лет, и мог оставить еще какие-то следы. То, что 80 лет назад петля поглотила сотню Пармы, мы уже поняли, а вот что в это время происходило 160 лет назад? Я запросил записи по Карабалам-Сити на означенный период, и был приятно удивлен. Огромная искра выползла из телеграфного столба и начала заполнять весь город, убивая людей, либо превращая их в безмозглых зомби. Но гражданин города по имени Митридат сумел победить искру. Каким именно образом, источник не указывал. Данных по Митридату тоже не было. Это ладно, позже прогуляюсь в городской архив и разберусь. Похоже, я случайно наткнулся на первые упоминания об Электрах, от которых после нашей последней встречи не было ни слуху ни духу.

В городе была паника. Начались очень странные ограбления банков и квартир. Странности заключались в том, что грабители не говорили не слова, только громко хохотали. Похоже на вселение, но раньше жертвы наездников из антимира вели себя более адекватно. Я посмотрел в зеркало и вместо своего лица увидел изображение гнусного краснолицего клоуна.

— Я так выгляжу после работы? — удивился я. Снаружи раздался дикий хохот, и липкий ком грязи полетел в мое окно. Ком оказался начинен какой-то взрывчаткой, и стекло разлетелось вдребезги.

Я решил проучить наглого хулигана и, на ходу надевая преобразователь энергии, выбежал во двор. Здесь никого не было, лишь под моим окном лежала груда разбитого стекла. Я вытянул вперед руку и испепелил мусор. После этого я решил приблизиться к месту происшествия, но после первого шага неожиданно поскользнулся и присел задницей в снег.

— Что за? — пробормотал я.

Надо мной склонилось красное лицо, виденное давеча в зеркале.

— Не любишь красный? — спросил обладатель лица. Я открыл рот, но ответить ничего не смог. — Расист! — заключил урод и махнул рукой. В тот же миг я начал прыгать по снегу, подобно мячику. Я пытался остановиться, затормозить себя, сделать что-то еще, но магия отказала.

Так вот сидя на мягком месте, я пропрыгал весь свой двор, выкатился на дорогу и поскакал по городу. В моих ушах все это время раздавался безумный хохот.

Очнулся я в орденском лазарете. По всей видимости от толчков и беспорядочной тряски я потерял сознание, и меня подобрали патрульные монахи. Головной чип подал информацию на больничный компьютер, что я пришел в себя, и в палату тут же вошел великий магистр.

— Задница не болит? — осведомился он. Упомянутая часть тела тут же отозвалась неприятными ощущениями. — Сидеть теперь долго не сможешь, — расхохотался всемастер. — Ты допрыгал на собственном заду от своего дома, до пика спаса, там тебя и обездвижили наблюдатели.

— Я доскакал почти до резиденции? — удивленно пробормотал я.

— Доскакал, — кивнул великий магистр.

— Кто это был? — пробормотал я.

— Его зовут «брат весельчак», когда-то давно он являлся адептом ордена, но подвергся вселению. Его удалось спасти, но после изгнания беса парень просто сошел с ума. Именно он стоял за всеми вчерашними ограблениями. У него есть особый газ, которым он обрабатывает людей, и они становятся безумными.

— Но, если он бывший адепт, его можно призвать по имени и наказать! — заметил я.

— Это невозможно, — покачал головой великий магистр. — Во-первых он безумен, а потому просто не призовется, а во-вторых, он стер себя из реестра судеб. Никто не знает его имени!

— Но ведь кармахакинг запрещен!

— У нас много чего запрещено, но делают! — печально ответил великий магистр.

Сидеть было больно, даже на мягкой подстилке, а потому за компьютером я работал стоя. Когда-то давно существовала легендарная книга судеб, в которой была прописана судьба каждого когда-то жившего или живущего ныне человека. Хранилась она в какой-то пещере на свернутых пластах пространства, простой человек туда добраться не мог. Однако находились сорви головы, которые читали книгу и даже переписывали собственную судьбу. После всеобщей компьютеризации книга судеб была оцифрована и превратилась в реестр. Кто именно это сделал, не знал даже МОСК. Реестр судеб лежал в общем доступе и находились умельцы, которые могли его взломать и переписать собственную судьбу, либо чужую судьбу по заказу. Таких людей называли кармахакерами.

Я открыл реестр судеб и попытался отыскать там брата весельчака. Естественно его там не было. Вдруг что-то бросилось мне в глаза. В городской сети оказался какой-то неизвестный пласт кластерных данных.

— Какая-то симуляция или что? — пробормотал я. Любопытство заставило меня заглянуть глубже, и на экране появились красные глаза и снова эта безумная рожа. В ушах раздался хохот, а задницу засвербело.