Хроники Гнипахеллира (СИ)

— Кто ты? — спросил я. В темноте засветились два красных глаза. Что-то большое и черное приближалось ко мне. смерть?

— Мой! — повторил голос. Большое и черное дыхнуло на меня адским пламенем. Стало жарко, хотя куда уж жарче.

— Уходи! — закричал я.

— Склонись перед мощью хаоса! — потребовал голос.

Ну с хаосом мы уже сталкивались, знаем, что делать. Хотя, в прошлый раз я просто вышвырнул его из сети.

— Уходи! — повторил я. Глаза мои засветились, и вокруг запахло жженым мясом.

Я очнулся, потому что меня снова разрывал кашель. Я что-то изверг из себя, и легкие будто взорвались.

— Живой! — закричал голос, похожий на голос великого магистра. — Это хорошо, что он умеет входить в состояние Экзо. Обычному человеку бы пришел конец.

— Хаос, — прохрипел я. — В чуме прятался хаос. Оорто сотрудничали с ним еще пять тысяч лет назад.

— А ты уверен, что это не горячечный бред?. — великий магистр стоял у моей постели в противочумном костюме. Я попытался подняться. — Лежи-лежи! — сказал он. — Вставать тебе можно будет еще не скоро. Но саму хворь ты поборол.

Он ушел, и я остался один. Сознание больше не терялось, но чувствовал я себя по-прежнему скверно. Кашлять было больно. Великий магистр заверил меня, что я не умру, но поправляться буду долго. А еще намекнул, что в последнее время со мной много хлопот. Еду и лекарства мне доставляли дроном, как я и просил. С Лилит переговаривались через дверь. Мне казалось, что она была немного сердита.

Чтобы хоть как-то себя развлечь, я читал новости. Новости были печальными. Туранские войска терпели поражение в Тагане, Кейсахи практически отбили город. В тот злополучный вечер при странных обстоятельствах погиб один из перебежчиков Тагана, который и открыл ворота города войскам империи. После этого Туранские войска сразу отошли за реку.

— Мы что, проигрываем войну? — вырвалось у меня. Я даже не знал этого человека, но смерть его воспринял очень близко к сердцу. На него покушались не в первый раз, и вот все-таки добили. Кейсахи вели жестокую охоту на каллаборантов и не оставляли в живых. Эти люди доверились нам, впустили в свой город, надеялись, что мы их защитим, но все оборачивалось лишь болью и утратой.

От этих новостей мое состояние снова начало ухудшаться. Ночью пришел всемастер.

— Аарон, скажите что-нибудь хорошее! — попросил я. — Вы же всегда видели дальше остальных.

— Мне нечего тебе сказать, — ответил великий магистр. — Это какое-то бегство! — потом я слышал, как он говорил с Лилит.

— Я не знаю, почему он так воспринял смерть этого человека, — всхлипывала она. — Я сама родом из приграничья. Там каждый третий — потенциальный предатель! И не важно, что он встал на сторону Турана. Предавший свой народ не заслуживает жалости!

— Может нам тогда и тебе не доверять, девочка? — строго спросил великий магистр. — Его тела никто не видел. И у меня есть смутное подозрение, что это какие-то происки наших друзей из тайной канцелярии.

Он ушел. Вечером Лилит разрешили заходить ко мне, но касаться пока еще нет. Она тихонько села в уголке.

— Чем ты вообще думал, когда хватал эту бактерию? — с упреком спросила она.

— Ее надо было исследовать, — ответил я.

— Доисследуешься ты когда-нибудь! — топнула ножкой девушка.

— Да мне и жить не хочется, — тяжело вздохнул я. — Какой смысл жить, если твой народ проигрывает войну? Даже великий магистр не видит будущего.

— И все? — сказала Ли. — Сдали один город, а какой-то мудрый дедушка не смог породить прогноз. Все пропало, идем топиться?

— Ты не понимаешь…

— Конечно, я не понимаю. Я не жила в приграничье, не работала в разведке. И вообще я твоя бредовая галлюцинация.

Именно в этот момент мне написал Кен. Он и другие наши боевые монахи стояли в Гриде.

— Тут вообще черти что! — орал он. — Я таких установок в жизни не видел, — на экране появилась башня. По всей видимости она брала атмосферу и преобразовывала в эфир, по крайней мере так я понял. Этим можно было освободить весь Таган, но ее поставили на защиту Грида. А из Тагана люди бегут. Я вывел изображение на стену и показал Лилит.

— Какая-то игра в поддавки, — проворчала Лилит. А вот с такой точки зрения я эту войну не рассматривал. А ведь правда. Сначала Туран бодро входит и ставит на уши все приграничье, потом Кейсахи разрушают целый город, пытаясь обвинить в этом нас, далее Таган и Заречье заявляют о желании войти в империю, Кейсахи отбивают целое направление. Так и идет, как в шахматах, ход наш, ход ваш. И никакой решительной атаки ни с одной из сторон.

— Ты гений! — прошептал я, попытавшись поцеловать Лилит, но та увернулась.

— Тебе пока нельзя, — засмеялась она. — Пообещай, что больше не будешь хандрить, тебе надо поправляться.

— Хорошо, — сказал я.

Болезнь продлилась две недели. Потом меня наконец-то выпустили. Это было очень вовремя, так как город восстановил нашу квартиру, и мы с Лилит отправились смотреть.

— Ну уборки тут на месяц, — заметила девушка.

— Я помогу! — вызвался я.

— Нет уж! — сказала она. — Да и на службе тебя заждались. — мы решили, что как только окончательно вернемся домой, то сразу же подадим заявление!

И снова зима