Хроники гномки, или путь целителя (СИ)

-Что? – вопросительно приподнял брови архиепископ.

-Н-нэт, ничего… - отец Оккам вздохнул и вымученно улыбнулся, -Я волнуюсь за неё, ваше высокопреосвященство. У городской службы целителей последнее время             слишком большая нагрузка…

Архиепископ развел руками. –Насколько я помню, это была ваша идея, отец экзарх – посылать туда на послушания наших учащихся. Но вы, действительно, правы, городской службе необходимо усилить штат. Брату Склифу … понадобится помощь. Нужно рассмотреть возможности резерва.

Отец Оккам кашлянул. –Раз уж мы заговорили об этом, владыка, есть еще кое-что, о чем меня просил Аргуин.

-Да? – архиепископ едва заметно нахмурился.

-Этой ночью мы столкнулись с проблемой распространения в городе отравляющего дурмана, известного, как «демоново колено». Некая организация добавляет его в курительные смеси и распространяет по всему Буреграду. Единственным доступным антидотом является растение Asphyxius Simplus, в народе именуемый удавником. У городской службы острая проблема с ресурсами, и я обещал…

Показалось ему, или нет, что архиепископ кинул быстрый тревожный взгляд на входную дверь?

-Об этом не может быть и речи, - архиепископ отрицательно покачал головой, -Вы же сами только что сказали, экзарх, что данный ресурс является уникальным, а, следовательно, в условиях стремительно развивающейся эпидемии – стратегическим. Мы не можем распоряжаться им без учёта возможных последствий, особенно сейчас.

-Но, владыка, наших запасов достаточно, чтобы…

-Это не обсуждается, отец экзарх, -архиепископ Бенедикт поднялся со стула, давая понять, что аудиенция подошла к концу.

-Да, ваше высокопреосвященство, - скрепя сердце, ответил Оккам, также поднимаясь и склоняя голову, чтобы принять благословение.

Архиепископ покачал головой. –Вижу, что в глубине души вы не согласны с моими словами. Однако, со временем вы поймёте, что задача предстоятеля – не только решать сиюминутные задачи, но и уметь видеть перспективу.

Шум, доносящийся из коридора оборвал архиепископа на полуслове. Голоса раздавались всё громче, и, поневоле прислушивающийся к ним экзарх, уловил возмущенный женский молодой голос, и знакомый ему срывающийся фальцет секретаря. Архиепископ нахмурился и протянул уже руку к звонку, стоящему на его столе, когда дверь в кабинет распахнулась, и на пороге появилось сразу несколько человек.

Невысокий, плотный брат ордена Кассий выглядел раскрасневшимся, и нервно утирал пот со лба.

Из-за его плеча выглядывал округлившимися глазами секретарь, а между ними находилась юная дренейка, доставленная непосредственно Оккамом в Собор этой ночью.

Дренейка выглядела взъерошенной и возбужденной, яркие зеленые глаза её сверкали; засунув руки в карманы кожаного с металлическими заклепками жилета, он с вызовом уставилась на опешивших иерархов, в немом изумлении взиравших на эту картину.

Первым опомнился архиепископ.

-Что здесь происходит?! – вопросил он.

-Вашвысокопресщесво… -низенький человечек отдувался и обильно потел, -Эта подопечная отказывается от лечения и опеки! Она требует, чтобы её немедленно отпустили, а, поскольку у нас нет никаких данных о её попечителях…

-Я сама себе попечительница! – перебила его дренейка, мотнув головой с парой изящных рожек, -Я здорова и не собираюсь лежать в этой вашей палате и пить всякие дурацкие микстуры! Я свободная дренейка в свободном городе, и протестую против того, чтобы меня тут удерживали!

Архиепископ, вздёрнув брови, взирал на дренейку, как на неведомого удивительного зверька.

Секретарь, будучи еще более бледным, чем обычно, корчил Оккаму страшные рожи.

-Насколько я понимаю, -произнёс ледяным тоном архиепископ, -Это и есть та самая пострадавшая девица, которую вы, отец экзарх, этой ночью передали на попечение сёстрам?

-Эти ваши сёстры – глупые наседки! – вмешалась дренейка, прежде чем Оккам успел открыть рот, -Они всё время толкуют про Наару, что они нас не забыли и повторяют одно и то же! Аркенон порос! Крона кай крестор!

-Элисия! – отец Оккам, наконец, пришёл в себя, -Как ты разговариваешь с владыкой!

-Меня зовут не Элисия! – отрезала дренейка, -Это не моё имя, его придумали в приюте, когда меня туда отдали! Меня зовут Оппай!

Экзарх прикрыл на секунду глаза. «Только бы владыка не знал, что это означает на эредарском!» - мысленно взмолился он.

-Вашэ высокопреосвящэнство,  - заговорил он, -Я приношу свои извинения за это юное дитя, и немедленно свяжусь с сёстрами приюта, для установления ответственных опекунов…

Архиепископ покивал. –Будьте так любезны, отец экзарх, - сказал он. –И в следующий раз прошу вас помнить, то, о чём мы с вами говорили.

Оккам почти силой вытолкнул из кабинета Элисию вместе с её провожатым и секретарем.

Дренейка гордо вскинула голову и показала брату Кассию язык.

***

Лика проснулась оттого, что яркий луч солнца бил ей прямо в глаза.