Хроники гномки, или путь целителя (СИ)

-Безумие… - проговорил он, -Вам следует кое-что знать, отец экзарх. Этой ночью Склиф отсутствовал на протяжении нескольких часов. Когда же он вернулся, меня разбудила Мирта. Она была крайне взволнована, и сообщила, что брат Склиф ранен и находится в тяжелом состоянии. Я поспешил к нему, и обнаружил, что он, действительно, получил ранение, более всего напоминающее удар ножом, или чем-то подобным в область правого плеча. Я оказал помощь, перевязал рану и использовал часть сил, чтобы ускорить регенерацию тканей. Но гораздо больше меня обеспокоило его душевное состояние. Он был возбуждён, казалось, что периодически не понимал, где находится и что происходит. Дважды пытался сорвать повязку. Был момент, когда мне показалось, что он готов броситься на меня. На все мои вопросы он отвечал нечленораздельным мычанием, когда же я попытался воздействовать на его сознание, у меня было ощущение, что его разумная часть где-то дремлет, в нём бушевали инстинкты и что-то еще, чего я не смог понять.

-Словом, вы хотите сказать, что перед вами в тот момент была классическая картина одержимости воргеновым бешенством? – глухо произнёс дреней.

Зеборий пожал плечами.  –Мне не так уж часто приходилось с этим сталкиваться, - сказал он, -Кроме того, я давно отошел от дел. Немного позже, его состояние несколько улучшилось и сознание прояснилось, но он ничего не помнил. По крайней мере, он так говорил. Правда, он помнил, как выходил из Бараков – с его слов у него были дела в городе, о которых он так и не стал распространяться, но что происходило потом, помнил смутно. У меня сложилось впечатление, что он помнил всё-таки больше, чем рассказал мне, но какая-то часть событий, несомненно, выпала из его памяти, и было видно, что его это тяготило. Впрочем, возможно, что он сможет вспомнить это позже.

Оккам вздохнул. –Если только это нэ будэт слышком поздно, -проговорил он, качая головой.

Лика беспомощно смотрела на Лилиан, склонившуюся над плачущей Миртой, и что-то вполголоса приговаривающей ей. Могучий таурен неуклюже топтался за их спинами, встревоженно переводя взгляд больших грустных глаз с одной на другую. Билли и Вилли хмурились с одинаковыми выражениями лиц. Чао, казалось, был полностью погружен в какие-то свои думы, сидя с совершенно отрешенным видом.

-Чао, - окликнула его Лика, -Что всё это значит?!

Пандарен поднял косматую голову и устремил на гномку печальный взгляд.

Это может означать только одно, сестра, -сказал он негромко, -Что брат Склиф оказался втянут в очень скверную историю. Мне следовало догадаться об этом еще с того самого момента, когда появилось это злополучное письмо…

-Какое письмо? – Билли настороженно поднял голову.

Пандарен вздохнул. –Несколько дней назад мы получили странную анонимку, более всего похожую на розыгрыш, - пояснил он, -Но брат Склиф придал ей, как оказалось, значение.  Помните ваш вызов в «Одинокий отшельник»?

-Еще бы не помнить, - хмыкнул Вилли, -С этого началась вся эта катавасия со спайсом!

Чао согласно кивнул. –Потом вы оказались в «Забитом ягнёнке», о котором и говорилось в том самом письме.

-Ну, было дело, - согласился Билли, -Заехали подкрепиться, немного не рассчитали с выпивкой, и чего?

-Брату Склифу это показалось слишком странным совпадением, - пояснил Чао, -Он наведался туда и, похоже, напал на какой-то след.

-Шпакль! – вдруг воскликнула Лика, -Ну, тот гном в красном балахоне, он был там, в этой таверне, и его видели в «Отшельнике», - пояснила она, заметив, что все смотрят на неё, -А потом он появлялся еще в другой таверне… Ну, Чао, я тебе рассказывала, помнишь?

Пандарен склонил голову в знак согласия.

-Я говорил об этом со Склифом, - сказал он, -Но его гораздо больше заинтересовал платок, который мы нашли в отеле, на месте смерти генерала Маркуса. У него был тот же запах, что и у анонимной записки, которую мы получили. Платок, кстати, был явно женский, и, видимо, был тоже как-то связан с «Ягненком»…

Чао замолчал и на какое-то время в зале повисла гнетущая тишина.

-Ты просто безмозглый хозен, если веришь в это! – вдруг выкрикнула Мирта, устремив на Чао залитое слезами лицо, искаженное гневом, -Неужели ты можешь допустить хоть на минуту, что Склиф мог…мог… Пойти на такое?! Ты же знаешь его столько лет! Ты, Чао!

Чао виновато поднял лапы, словно защищаясь от неожиданной вспышки агрессии со стороны сестры, так как та вскочила с места и теперь возвышалась над ним.

-У тебя все мозги отупели от твоего лотоса, который ты вечно жуешь, если ты всерьёз считаешь, что Склиф мог стать убийцей!

-Мирта… - робко начал Чао, но пандаренка не дала ему сказать, -Я не знаю, какое отношение имеют к нему все эти ваши дурацкие таверны и платки, и кто написал ту проклятую записку, но Склиф здесь не при чём! А вы, вместо того, чтобы думать, как помочь ему, сейчас готовы согласиться с этими нелепыми обвинениями!

-Да нет же, Мирта, никто здесь так не думает, - Лилиан приобняла рыдающую в голос пандаренку за плечи, и, бросив на Чао укоризненный взгляд, мягко подталкивая, вывела Мирту в кухню, плотно прикрыв за собой дверь.