Хроники гномки, или путь целителя (СИ)

— Ну-ну, — проговорил Джардет, внимательно наблюдавший за ним, — Спокойно… Медленно отойди назад, туда, где ты и стоял… Медленно! Я очень, очень волнуюсь, Аргуин. Моя рука может нечаянно дрогнуть…

Словно в подтверждение этих слов, лезвие кинжала прочертило тонкую полоску на коже шеи гномки, тут же окрасившуюся кровью.

Ворген, низко пригибаясь, медленно пятился назад. — Смени облик! — голос Джардета звучал уже громко и властно, теперь он не уговаривал, а приказывал.

В этот момент Штепсель, издав стон, приподнялся на локтях и обвёл комнату мутным взглядом. Остановив его на Джардете с Ликой он изумлённо уставился на них. — Лика! — крикнул он поднимаясь.

Больше он ничего не успел сказать, так как Джардет, не отводя кинжала от горла гномки, вдруг выбросил вперед растопыренную пятерню и резко выкрикнул какое-то труднопроизносимое слово. Светящийся зеленоватый сноп сорвался с его пальцев и ударил гнома в грудь.

Словно в кошмарном замедленном сне Лика наблюдала, как Штепсель медленно, очень медленно, заваливается навзничь с гримасой ужаса и удивления, застывшей на его лице.

Она хотела закричать, броситься к нему, но всё её тело было будто скованно, она не могла пошевелить даже пальцем, не могла издать ни звука, только ощущала, как что-то горячее бежит по её щекам.

— Замечательно, — спокойный торжествующий голос Джардета доносился до неё словно издалека, — Вот теперь мы можем поговорить в спокойной и дружеской атмосфере.

— Отпусти ребёнка, — прорычал Склиф, стоя на ногах, в изорванной серой тунике, которую Лика так часто видела на нём, — Тебе мало смертей, предатель?!

Он почти принял свой человеческий облик, только лицо еще частично сохраняло волчьи черты.

Джардет качнул головой. — Разумеется, отпущу, — неожиданно легко согласился он, — И ты это знаешь, и именно поэтому удержался от попытки атаковать меня. Собственно, я, в отличие от тебя, никогда не испытывал тяги к убийствам из эмоциональных побуждений. Тем более, я многим обязан этой не по годам смышленой сестре, и было бы черной неблагодарностью с моей стороны не принять это во внимание. Она мне искренне симпатична, полагаю, со временем из неё может получиться очень талантливый маг, если, конечно, вы с Оккамом не забьёте ей голову всей этой дурью про Свет и безальтернативность пути.

Он улыбнулся. — Стой, где стоишь, Аргуин, — посоветовал он, — Всё, что от тебя требуется — немного терпения. Понимаю, для тебя это всегда было проблемой. Но мне нужно окончить кое-какой ритуал, исключительно для того, чтобы подстраховаться, а потом вы оба сможете покинуть этот гостеприимный кров. Впрочем, если захотите, сможете и остаться.

— Ты лжёшь, Зардет Чёрный Коготь! — проговорил Склиф, — Ты всегда лгал! И тогда, и сейчас.

Джардет поморщился. — Тогда, сейчас… Это всё эмоции, Аргуин. Ты живёшь прошлым, хотя всем своим образом жизни пытаешься продемонстрировать обратное. Только ведь от себя не убежишь, не скроешься — ни в обителях Шаттрата, ни в далёких джунглях пандарийского острова, ни в буреградских бараках.

— Ты следил за мной все эти годы, — ворген тяжело и глубоко дышал, — Зачем? Что тебе было нужно от меня, Зардет?

Чернокнижник снова растянул губы в тонкой улыбке. — Ты никогда не умел понимать других, Аргуин, — сказал он, — Ни меня, ни своего родного брата, ни… кого бы то ни было ещё.

Глаза воргена сузились. — Лорана… — проговорил он, — Так, значит…

Он оборвался на полуслове и воззрился на побледневшего человека, смотревшего на него теперь с открытой злобой и вызовом.

— Догадался, всё-таки, — проговорил он, кривя губы, — Делаешь, наконец, успехи, Аргуин. Чтение книг пошло тебе явно на пользу.

— Так вот что гномка принесла тебе! — едва шевеля губами прошептал Склиф, — Медальон! Ты лгал мне…

— Достаточно, — с чуть заметной дрожью в голосе проговорил Джардет, — Так, или иначе, ты не в силах что-либо изменить. Если бы не странная привязанность к тебе твоего брата, этого разговора сейчас не было бы вообще.

С этими словами он повелительно простёр руку к начертанному на полу кругу и, не сводя с воргена глаз, начал читать нараспев что-то на древнем, незнакомом Лике языке.

Тело Штепселя начало словно съёживаться, затем вспыхнуло зеленоватым пламенем, которое, казалось горело, не оставляя следов. Тени в комнате сгустились и воздух вдруг стал густым и вязким, застревая в горле. Лика почувствовала, что задыхается. Перед глазами её поплыли алые, синие и зелёные круги, и сквозь них, в дымке разноцветного тумана она различала контуры огромной рогатой головы, постепенно формирующейся в центре круга.

— Будь ты проклят, Зардет! — неожиданно выкрикнул Склиф и сделал шаг вперёд.

Демон, материализовавшийся уже почти наполовину взревел, плотоядно оскалив глотку, усеянную двумя рядами мелких острых зубов и вытянул к нему свои лапы, наливавшиеся на глазах темно-зеленой кровью.

Тембр голоса Джардета изменился, став более низким и грудным, лицо его вытянулось, приобретая звериные черты, рука, сжимавшая кинжал удлинилась, вспучилась мускулами и покрылась шерстью.